— Едут!.. — закричала Наталья.
Княгиня быстро встала из-за пялец, но силы тут же оставили ее, и она побледнев опустилась на пол.
Наталья быстро схватила в руки рукомойник и, набрав воды в рот, обрызгала ею княгиню.
— Матушка, — завопила она, — до того ли теперь! Радоваться надо! Эй, девки, берите княгинюшку, вздымайте за рученьки!
Две дворовые девушки вбежали и подхватили княгиню. Она оправилась и улыбалась, только бледное лицо выдавало ее волнение.
— Ведите меня на красное крыльцо! — прибавила она.
Девушки осторожно вывели ее, а князь уже въезжал в растворенные настеж ворота на широкий двор, на котором толпилась радостная дворня.
Князь осадил коня, спрыгнул с него и, подняв высоко своего сына, радостный пошел к крыльцу.
— Вот тебе, княгинюшка, сын наш! Живой и здравый! Радуйся! — сказал он, ставя сына на верхнюю ступеньку.
— Мамка!
— Мишенька мой! — слились два возгласа, и княгиня, упав на колени перед мальчуганом, целовала его и обливала слезами. Побледневшее и осунувшее лицо ее светилось неземным счастьем. Смоченные слезами большие глаза ее сияли, как звезды.
Видя ее радость, князь отвернулся и смахнул с ресниц невольной набежавшие слезы. Чтобы скрыть волнение свое, он обернулся к дворне и сказал:
— Пить вам на радостях наших мед да пиво сегодня! Дарю всем сукна на платье, а девкам ленты в косы! Радуйтесь с нами, да вперед…
И он шутливо пригрозил плеткой.
— Живи, князь с княгинюшкой на радость! — закричали дворовые.
Князь подозвал Эхе.
— А тебя, добрый человек, не знаю чем и жаловать, — сказал он. — Звал я к себе и тебя и немчина. Дам я вам срубы и землицы отведу, а ты, если захочешь, живи при нас и заодно воинскому искусству обучай моего Михалку. По гроб тебя не оставлю!
Эхе схватил руку князя и порывисто прижал ее к своим губам.
— На всю жизнь служить буду! — горячо ответил он. — Думал в Стокгольм ехать. Не надо теперь Стокгольм! Только… — начал он.
— Что еще? — спросил князь.
— Меня полковник Лесли в Рязань посылал, стрельцов учить, а я…
— Будешь сына моего учить! — с улыбкой перебил князь. — Не бойся! Я в Рязань отписку дам, а Леслею сам скажу!..
Эхе успокоился и улыбнулся.
— А будет война, со мной пойдешь! — добавил князь.
В вотчине князя царила шумная радость. Княгиня в ноги поклонилась князю и обняла его колени.
— Простишь ли ты меня, окоянную, что не досмотрела?… — сказала она.
— Бог с тобой! — взволнованно сказал князь, поднимая жену. Теперь надо бога благодарить. Стой! Я обет дал выстроить у нас церковку Николаю Чудотворцу! Пойдем помолимся!
— Помолимся! — радостно ответила княгиня.
Князь послал нарочного за священником для молебна. К вечеру приехал священник.
В то время было много священников, оставшихся после московского разорения без церкви. Они ютились при чужих приходах, выходили днем на базар, и иной священник за калач служил молебен, а за алтын обедню.
Седенький, в лаптях и онучах, в рваной, заплатанной рясе, с бородкою клинушком, он робко переступил порог княжеских хором и дрожащей рукой благословил князя с княгиней.
Князь поклонился ему в землю, потом принял благословение, поцеловал ему руку и сказал:
— Как звать, отче?
— Отцом Николаем, родимый, Николаем! При Козьме и Демьяне стоял, да вот пришли ляхи; церковь опозорили поначалу, потом сожгли, доченьку в полон взяли, жена умерла от горя, сначала ослепнув от слез, и оставила меня сиротинку, без паствы, без друга, как былиночку!
Голос его задрожал и пресекся, из глаз скатились слезы, он опустил голову.
Князь тихо взял его под локоть.
— Бог не оставит тебя своей милостью, как нас не оставил, — сказал он, улыбаясь жене. — Вот пропадал сынок наш, — скоморохи украли. — Нынче нашли его мы к своей радости. По тому случаю обет дали церковку выстроить. Будь у нас попом и живи спокойно!
Священник заглянул на него растерянно, смущенно улыбнулся и тихо сказал:
— Сон въявь! Истинно, Господь Бог указует пути нам; а мы, что дети малые, неразумные, и не знаем Его помысла!
В это время вошла Наталья с девушками и спешно уставила стол питиями и явствами.
— Откушай с дороги, а там отдохни! Завтра сослужим Богу…
— Во имя Отца и Сына и Святого Духа! — благословил отец Николай трапезу.
На другой день князь не мешкая указал место для церкви и отрядил слуг за лесом. И, все устроив, с радостным сердцем поехал в Москву.
А спустя три дня к княжеской усадьбе подъехали два воза со скарбом немчина Эдуарда Штрассе.
Сам он с сестрой шли позади возов. Эхе их встретил и указал им место, где селиться, а потом свел их в избу, временно для них назначенную.
Княгиня не побоялась позвать к себе Каролину и обласкала ее.
Миша, увидев ее, бросился ей на шею и весело смеялся.
— Расскажи мне все, девушка! — сказала княгиня.
— И рассказывать нечего, — тихо отвечала Каролина. — Счастливы мы от княжеской милости теперь на всю жизнь.
И потом она все-таки рассказала все от первого появления у них ночью Эхе с мальчиком до встречи с князем. Рассказала про испытанный ужас, когда взяли ее брата, про то, как она с Мишей пряталась, как боялась за брата, как все говорили, что его казнят. А потом, как приехал князь, словно ясное солнце, и все обернулось к хорошему.
