Скандинавская баллада - [18]

31 Ударил колокол, как зарыдал,

И сердце матери разорвал».

32 Хилле рассказ не кончила свой,

Она упала неживой.

33 Она превратилась в холодный прах —

Мое горе знает бог —

У королевы на руках.

Кроме бога, никому не понять моих тревог.

Оге и Эльсе

Перевод с датского Игн. Ивановского. В балладе обнаруживают сходство с одной из героических песен «Старшей Эдды», а именно — «Второй песнью о Хельги Убийце Хундинга» (в ней мертвый Хельги приходит на свидание со своей возлюбленной). Мотив свидания с мертвым возлюбленным представлен в балладах многих стран. Он представлен также в знаменитой балладе Бюргера «Ленора», которую Жуковский пересказал в своих стихотворениях «Людмила», «Светлана» и «Ленора». Баллада сохранилась также в шведской традиции.

1 Две девушки золотом шили,

Держали шитье,

А третья грустила, что умер

Любимый ее.

Она ему поклялась.

2 Эльсе встретилась с Оге,

Он ехал верхом.

Вскоре он с ней обручился

И стал женихом.

3 Он золота взял немало

И Эльсе берег,

Но только окончился месяц,

В могилу он лег.

4 Так горько оплакала Эльсе

Несчастье свое,

Что Оге в глубокой могиле

Услышал ее.

5 Он гроб поднимает на плечи,

Идет, как слепой,

Приходит к покою невесты

Тяжелой стопой.

6 Он гробом стучит непокрытым,

Не пряча в меха.

«Вставай, любимая Эльсе,

Впусти жениха».

7 Горько заплакала Эльсе,

Ей горе, как нож.

«Коль скажешь ты имя Христово,

Ко мне ты войдешь».

8 «Вставай, любимая Эльсе,

Поверь, я не лгу:

Сказать тебе имя Христово,

Как прежде, могу».

9 Эльсе горячие слезы

Отерла рукой,

Встала и мертвого Оге

Впустила в покой.

10 Из золота частый гребень

Достала она

И жениха причесала,

Смертельно бледна.

11 «Скажи мне, любимый Оге,

Скажи мне скорей,

Как там в подземном мраке,

В могиле твоей?»

12 «В нашем подземном мраке,

В могиле моей,

Как в светлом небесном царстве,

Будь веселей».

13 «Зачем же, любимый Оге,

Мне мыкать беду?

Я лучше в твою могилу

С тобою пойду».

14 Темно в моей тесной могиле,

Туда не стремись.

Темно в ней, как в преисподней.

Крестом осенись!

15 Когда ты грустишь и плачешь

И хмуришь лоб,

Старой прокисшей кровью

Полон мой гроб.

16 В моем изголовье травы

Под ветром шуршат,

В ногах моих скользкие змеи

Кишмя кишат.

17 Когда ты поешь и смеешься,

Не льешь ты слез,

Могила полна лепестками

Прекрасных роз.

18 Но черный петух загорланил,

О Эльсе, прости!

Покуда открыты ворота,

Я должен уйти.

19 И белый петух загорланил

Под кровлей дворца.

Стремиться в сырую могилу —

Удел мертвеца.

20 И красный петух загорланил,

Язычников друг.

Пора мне в сырую могилу,

Светает вокруг».[19]

21 Он гроб поднимает на плечи,

Идет, как слепой,

К раскрытой могиле уходит

Тяжелой стопой.

22 Заплакала бедная Эльсе,

Оставила дом,

Пошла она следом за Оге

Во мраке лесном.

23 Все дальше по темному лесу

Шел мертвый жених,

Поблекли и выцвели пряди

Волос золотых.

24 «Смотри, как от звездочек малых

Блестит небосвод.

Порадуйся звездному небу,

И полночь пройдет».

25 На звезды она оглянулась,

Не видя его,

А он опустился под землю,

Вокруг — никого.

26 Домой она шла одиноко

И слезы лила,

И только окончился месяц,

В могилу легла.

Она ему поклялась.

Мертвец

Перевод с норвежского Г. В. Воронковой. В балладе этой получила выражение вера в то, что покойник, не похороненный в освященной земле, т. е. на кладбище, может являться живым и, если он был кем-то убит, рассказать о том, кто его убил, как это делает привидение в «Гамлете». Баллада эта есть также в шведской к датской традиции. Баллады на сходный сюжет представлены и вне Скандинавии.

1 Солнце зашло, отдохнуть пора,

Завтра опять мне в путь пора.

Тайное быстро становится явным.

2 Я на поляне стреножил коня,

Тут сон глубокий сморил меня.

3 Вдруг — не забыть такого вовек —

Мертвый явился мне человек.

4 «Очнись, очнись, о рыцарь усталый!

Сонного мне убивать не пристало.

5 Очнись, о рыцарь в красных ботфортах,

Ты — в живых, а я — среди мертвых.

6 Ночью меня задушила подушкой

Жена Ингебьёрг и ее подружки.

7 В лес повезли в сене сухом,

В яме зарыли, покрыли мхом.

8 На обе ноги — запомни примету —

Ботфорты красные надеты.

9 Парень, что лучшим был другом мне,

Скачет теперь на моем коне.

10 Седлает его у моих дверей,

Моими собаками травит зверей.

11 Запасы берет из моих клетей,

Бранит за столом моих детей.

12 Ест ножом, что наточен мной,

Спит с моей молодой женой.

13 Если поверишь словам мертвеца,

Правую месть доведешь до конца».

14 Рыцарь видение гонит прочь,

Кончился сон, длинный, как ночь.

15 Кончился сон, и мертвец исчез,

Рыцарь за ним пустился в лес.

16 Рыцарь в лес прискакал наконец,

Увидел — в яме лежит мертвец.

17 Тело привез к Ингебьёрг на порог,

Сбросил на пол у самых ног.

18 Только труп увидала жена,

Стала она, как земля, черна.

19 Суд и расправу над ней учинили

В землю сырую живьем зарыли.

20 Живьем зарыли в землю сырую,

Камнем тяжелым накрыли живую.

Тайное быстро становится явным.

Король Эйрик и Блаккен

Перевод с норвежского Г. В. Воронковой. У этой баллады есть общее со сказанием о Вещем Олеге, известным по русской «Повести временных лет». Но у одной из исландских «саг о древних временах», а именно у «Саги об Одде Стреле», еще больше общего со сказанием о Вещем Олеге (прорицательница предсказала Одду, что он погибнет от своего коня, и, хотя Одд сразу же убивает его и зарывает глубоко в землю, когда через триста лет Одд возвращается на родину, он умирает от укуса змеи, выползающей из черепа его коня). По-видимому, сюжет «Саги об Одде Стреле» восходит к древнему сказанию, которое издавна бытовало на юго-западе Норвегии и связывалось с неким Оддом. Неизвестно, восходит ли баллада к исландской саге или она восходит непосредственно к этому норвежскому сказанию. Неизвестно также, связано ли сказание об Одде со сказанием о Вещем Олеге.