Скандальный дневник - [79]

— Когда ты сказал, что приставишь ко мне охрану, я не думала, что буду ходить с сопровождением в каждую лавочку Истчерча!

— Вообще-то я хотел, чтобы ты сидела дома, но ты отказалась, поэтому охрана будет ходить за тобой повсюду, — заявил Натан, вновь повернувшись к своему письменному столу. — Слуги будут оберегать тебя везде. Ты нигде не должна оставаться одна, Эвелин, кроме собственных покоев. Там за тобой присмотрит Кэтлин.

— Нет! Послушай, Натан, слова одного человека еще не доказывают, что эта пуля предназначалась именно мне!

— Будет так, как я сказал, — твердо заявил он. — И не спорь со мной — это бесполезно.

— И сколько это будет продолжаться? — вскричала Эвелин.

— Столько, сколько нужно, — ответил он и вдруг представил, как она обнимается с Данхиллом. — Если у тебя все, то можешь идти. Мне надо работать.

Он отвернулся к столу, взял какое-то письмо и уперся в листок невидящим взглядом.

Но Эвелин не двигалась. Черт возьми, почему она не уходит? Натан ждал, пока она что-нибудь скажет или выйдет из комнаты, но она стояла молча. Он покосился на жену и нахмурился, увидев ее сниженное лицо.

— У меня много работы, — повторил он. Внезапно она приложила ладони к щекам.

— Не понимаю, что происходит, — проговорила она, уронив руки. — Ты вернулся из Лондона совершенно другим человеком — не обедаешь со мной, не заходишь в мои покои… С тех пор как ты приехал, я тебя почти не видела.

— Прошу прощения, если я отдалился от тебя, — осторожно сказал Натан, — но мне надо многое обдумать.

Он опять отвернулся к столу, но услышал шуршание юбок и понял, что Эвелин подошла к нему сзади. Когда она положила руку ему на спину, он вздрогнул от неожиданности.

— Натан, я думала, что наши отношения почти наладились, причем это произошло на удивление быстро, — мягко произнесла она, — но теперь, похоже, ты собираешься все испортить из-за разговора с Данхиллом.

Натан раздраженно поморщился, услышав имя ее любовника. Грудь его словно стянуло стальным обручем.

— Пожалуйста, больше не произноси это имя.

— Ты не хочешь со мной разговаривать?

— Эвелин… когда я согласился отпустить тебя в Лондон, я не был совсем наивным и понимал, чем рискую. Я знаю, что такое королевский двор, и какие нравы там царят. Но… — он посмотрел на жену, — наверное, все это слишком тяжело для меня. Мне нужно время, чтобы успокоиться и кое-что обдумать.

— Что именно? — поинтересовалась она.

Натан не знал, как объяснить то, что и сам понимал с трудом. Он взял жену за руку.

— Когда мы с тобой поженились, я не мог даже предположить, что наши судьбы сложатся именно так, — мягко произнес он. — Но случилось то, что случилось. Я пытаюсь смириться с тем, что произошло в Лондоне, но невольно чувствую себя уязвленным. Я думал, что мы сумеем восстановить наши отношения, но сейчас… сейчас мне надо подумать.

Надо же, как быстро все изменилось: всего две недели назад он вообще ни о чем не хотел думать, а теперь испытывал отчаянную потребность в размышлениях.

— Но… я ни разу с ним не спала, — пробормотала Эвелин, чувствуя, как пылают ее щеки.

— Умоляю тебя, замолчи! Я больше не желаю слушать об этом.

— Ты обвиняешь меня в неверности, Натан, но чем ты-то лучше меня?

Он не знал, что на это ответить. Взглянув на ее руку, он провел по ней кончиком большого пальца, наслаждаясь мягкостью ее кожи.

— Да, я вел себя неосмотрительно, но не более того. Пьяные загулы позволяли ему на время расслабиться, однако он никогда не переставал любить свою жену. В глубине души он ждал ее возвращения. Даже лаская другую женщину, он представлял, что это Эвелин.

— Мне всегда нужна была только ты одна, Эви. Но, похоже, в твоем сердце меня заменил другой мужчина. — Он посмотрел ей в глаза. — Я понял это по твоему лицу, когда увидел тебя в Карлтон-Хаусе.

Ее ресницы затрепетали, и она виновато опустила голову.

— Мы оба неправильно себя вели, — хрипло проговорила она. — Ты силой заставил меня вернуться домой, и я возненавидела тебя за это. Зато теперь я поняла, как много ты для меня значишь. Я хочу забыть все, что было, Натан. Мне казалось, что ты тоже этого хочешь. Неужели это так трудно?

— Я пытаюсь, — честно ответил он. Она подняла глаза, в них блестели слезы.

— Ну и как? Получается?

Слова не требовались: все было написано на его лице. Эвелин немного постояла, преисполненная робкой надеждой, потом молча убрала руку из его руки и, ни слова не говоря, направилась к двери. Плечи ее поникли, словно на них лежал какой-то невидимый груз. Не оборачиваясь, она вышла из кабинета.

Натан смотрел ей вслед с таким чувством, как будто она уносит с собой его сердце. Когда ее шаги смолкли в коридоре, он опять повернулся к столу, совершенно забыв про работу.

Он пытается забыть. Пытается простить. Но образ Данхилла не дает ему покоя!

Всадник, скрытый лесными деревьями, видел, как графиня вышла из кареты и направилась к дому. За ней следовали два долговязых лакея. Значит, Линдсей все понял. Надо было стрелять несколько дней назад — после того как люди графа безуспешно прочесали лес. Когда графиня приходила на могилу сына. Это было бы очень просто. И очень удачно: Линдсей нашел бы ее труп, распростертый на могильном холмике, — Боже, какой удар! Возможно, ему удалось бы даже обставить все как самоубийство.