Скандальный дневник - [55]

— Спускайся, любимая! Я увезу тебя в дальние края, и мы хорошенько отпразднуем этот торжественный день.

В спальню вошла Кэтлин. В руках у нее было золотое платье с длинными свисающими рукавами и шляпа — из тех, что были модны несколько столетий назад.

Эвелин с превеликой радостью уехала бы со своим мужем куда угодно и там позволила бы ему делать с ней все, что угодно, но Натан повел ее к развалинам аббатства, где ее ждали родственники и многочисленные друзья из графства. Они устроили ей сюрприз, нарядившись в костюмы средневековых придворных. Это был потрясающий день! Они ели индейку и пили эль под народную музыку, которую исполняли сельские музыканты, а потом танцевали в помещении, когда-то служившем общим залом аббатства.

В ту ночь, когда они лежали в постели, Эвелин взяла Натана за руку, сплела его пальцы со своими и сказала:

— Спасибо тебе, дорогой.

— Тебе понравилось?

О, еще как! Это был один из лучших дней ее жизни.

— Все было замечательно, Натан! Даже не знаю, как тебя отблагодарить.

Он крепко обнял ее и положил на себя.

— Я знаю несколько способов…

На другое утро, разумеется, он отправился гулять со своими друзьями. Однако при воспоминании о том дне рождения Эвелин улыбнулась.

Сегодня вечером Натан не стал дожидаться ее решения, подошел к буфету и наполнил вином два бокала, после чего вернулся к жене, протягивая ей один бокал.

— Ты приложил немало фантазии, — одобрила она, пробуя вино.

— Я подумал, что после вчерашнего испытания ты это заслужила.

Повинуясь, то ли привычке, то ли желанию, Эвелин взяла его за руку.

Он подвел ее к зеленой скатерти и помог сесть на колени, потом опустился рядом и сдернул салфетку с корзины. Увидев, что там, Эвелин ахнула от удивления: виноград, сыры, холодная курица, свежий батон хлеба. На дне корзины лежала еще какая-то снедь, завернутая в салфетки, но Эвелин сосредоточила внимание на закусках, которые Натан выложил для нее на блюдо из севрского фарфора.

Она забросила в рот виноградину.

— Ты вырастил это в своем ботаническом коттедже? Натан засмеялся и принялся за курицу.

— Нет, там я выращиваю только лаванду. А этот виноград из теплицы мистера Робертса. Ты его помнишь?

— Только его жену. — Эвелин фыркнула. — Она ужасно обращалась с детьми прислуги. В дождливые дни те ходили в школу через ее живую изгородь, а она гоняла их метлой. Сын Мэри Стерн так испугался, что какое-то время отказывался ходить в школу.

Эвелин была поражена их непринужденной дружеской беседой, общими воспоминаниями и тому, как спокойно она себя чувствовала на этом воображаемом пикнике. Казалось, встретились после разлуки два близких друга, а не рассорившиеся супруги. Как в первые дни после свадьбы, она хохотала над его шутками.

В течение часа они не затрагивали темы прошлого и не задавали вопросов о будущем. Два человека сидели рядом и наслаждались обществом друг друга. Эвелин давно не чувствовала себя такой счастливой.

Когда Натан налил по второму бокалу вина, Эвелин увидела пирожки из слоеного теста.

— Мои любимые! — радостно воскликнула она.

Натан усмехнулся и сел рядом с ней, откинувшись спиной на подушки и протянув к огню свои длинные ноги. Он снял крошку с ее губы и положил себе в рот.

Эвелин улыбнулась.

Смеясь, Натан схватил жену за запястье, поднес пирожок к своему рту и мгновенно проглотил его.

— Ну и аппетит! — изумилась она. — В Лондоне я не видела пирожков из слоеного теста.

— Я помню, у тебя было темно-красное платье. С огромным декольте. Когда ты его надевала, я терял голову.

Эвелин смущенно улыбнулась.

Натан покосился на ее теперешний наряд.

— Помню, я слизывал крошки с твоей груди, — сказал он и провел костяшками пальцев по ее ключице.

Вновь охваченная дрожью желания, она, тем не менее, спросила:

— Ты пытаешься меня соблазнить?

Его взгляд напомнил Эвелин, как они лежали, прижавшись, друг к другу, когда она еще верила в его любовь. Ей стало трудно дышать.

— Не пытаюсь, — тихо произнес Натан, оглядывая ее грудь, вздымавшуюся над лифом платья, — а решительно иду к цели.

— Ты слишком самонадеян.

— О нет! — Он хищно усмехнулся. — По-моему, ты путаешь с самонадеянностью желание доставить удовольствие. — Он дотронулся до ее шеи и медленно опустил палец в ложбинку на груди. — Хотя, признаюсь, не могу с собой совладать. Вижу знакомый огонь в твоих глазах, Эви. Чувствую, как пылает твоя кожа, — он провел большим пальцем по ее нижней губе, — и вспоминаю о том, что я твой муж. Мне хочется заняться с тобой любовью.

Он всегда легко мог ее соблазнить: было время, когда она таяла от одного его взгляда или нежного прикосновения. Но юношеская впечатлительность уступила место зрелой рассудочности. Она знала мужские уловки, и хотя ее тело горело от его ласк, а сердце учащенно билось от его слов, ее волновало много других вещей, помимо постели.

Нагнувшись, она положила оставшийся маленький кусок пирожка в корзину и аккуратно вытерла руки. Натан приложил ладонь к ее затылку и медленно погладил по спине.

— Разве можно забыть, какое большое удовольствие мы получали в нашей супружеской постели, — тихо проговорил он. — Я часто об этом думаю.

Эвелин села на колени и оглянулась на него через плечо. Мучительное томление в его глазах волновало и полностью обезоруживало. Она чувствовала себя красивой и желанной, но в душе ее наряду с ответным желанием гнездился страх.