Скачок Рипа ван Винкля - [6]

Он не договорил.

Он просто сел на песчаную обочину дороги, снял рюкзак, посмотрел в одну сторону, потом в другую, словно пытаясь стряхнуть тяжесть жары и отчаянной усталости.

Де Круз подошел к нему поближе.

- Ведет к чему? - сказал он, в его голосе был страх.

Ученый прикрыл глаза.

- Ведет в никуда. Вообще никуда не ведет. Возможно, впереди нет никакого города. И людей там наверняка тоже нет.

Он начал смеяться, бесконтрольно качаясь, потом он упал на бок и лежал, продолжая смеяться.

Де Круз схватил его и тряхнул.

- Хватит, Фэрвэлл! - напряженно сказал он. - Говорю тебе, хватит!

Фэрвэлл взглянул в темное, потное лицо, близкое к истерике, и покачал головой.

- Ты - испуганный маленький человечек, правда, Де Круз? Ты всегда был трусливым маленьким человечком. Но не твой страх беспокоит меня. Из-за своей жадности ты не ценишь иронии. Совсем не ценишь. И не будет ли это высшей иронией - идти до тех пор, пока наши сердца не закипят, таща на себе все это золото?

Он резко замолчал, поскольку тишину пустыни разорвал отдаленный гул. Он был таким слабым, что ученый сначала подумал, что звук возник в его воображении. Но гул нарастал и зазвучал в полную силу. Де Круз тоже услышал его, и оба путника посмотрели на небо.

Сначала они увидели пятнышко, которое постепенно обрело форму - через ясное небо пустыни летел реактивный самолет, оставляя длинный белый хвост. Затем он исчез в. дали.

На этот раз смеялся Де Круз.

- Мир существует, Фэрвэлл, - победоносно сказал он. - Вот доказательство. И это значит, что впереди есть город. И мы попадем туда, дружище. Мы вступим в него. Идем, Фэрвэлл, пошевеливайся.

Он вернулся за своим рюкзаком, поднял его на плечо, достал фляжку, отвинтил крышку и долго пил, вода стекала по его подбородку, а он продолжал жадно поглощать воду. На самом пике своего удовольствия он взглянул на Фэрвэлла и улыбнулся.

Рука Фэрвэлла покоилась на поясе, но теперь он смотрел вниз на маленькую цепь, на которой ничего не было.

Он взглянул на Де Круза. Его голос дрогнул.

- Я потерял флягу, - сообщил он. - Должно быть, я оставил ее на том месте, где мы в последний раз делали привал. У меня нет воды.

Он пытался говорить ровным голосом, на его лице ничего не было, но никакое притворство, хотя и скрытое, не могло обмануть реальность.

Он знал это, и слабая улыбка, появившаяся на лице Де Круза, показала ему, что тот прекрасно это сознавал.

Де Круз поднял рюкзак повыше.

- Какая трагедия, мистер Фэрвэлл, - сказал он с усмешкой. - Это самая печальная история, которую я услышал за сегодняшний день.

Ученый облизал губы.

- Мне нужна вода, Де Круз. Я очень хочу пить.

Преувеличенная заинтересованность появилась на лице последнего.

- Вода, мистер Фэрвэлл? - Он оглянулся, как это делают плохие актеры. - Ну, мне кажется, что где-то поблизости должна быть вода, которую вы можете использовать.

Он посмотрел на свою флягу, словно играя какой-то фарс.

- О, да вот же она, вода, мистер Фэрвэлл.

Сквозь пылающий воздух он смотрел на опаленное лицо старого человека.

- Один глоток - один слиток. Вот цена.

- Вы сошли с ума, - ответил тот. - Вы выжили из своего проклятого ума.

- Один глоток - один слиток. - Де Круз больше не улыбался.

Это были условия, которые он диктовал.

Фэрвэлл посмотрел на него, затем медленно достал из рюкзака один слиток и бросил его на дорогу.

- Я продолжаю недооценивать вас, Де Круз. Да вы - предприниматель, сказал он.

Тот пожал плечами, отвинтил крышку и подал ему флягу.

- Разве это не так? - спросил он.

Фэрвэлл начал пить, но через пару глотков Де Круз отодвинул от него флягу.

- Один глоток - один слиток, - повторил он. - Это будет сегодняшней ценой. Завтра цена может подскочить. Я еще не справлялся на рынке. Но сегодня вода и золото пойдут один к одному. Пошли, Фэрвэлл! - Последйие слова он сказал другим тоном, как человек, взявший, власть в свои руки.

Он сунул слиток в свой рюкзак, резко повернулся и пошел по шоссе. Он мог видеть через плечо, как ученый с трудом встал на ноги и потащил рюкзак по дороге, точно непокорный избалованный ребенок, вынужденный идти за старшим.

В четыре часа дня старик почувствовал, что не может дышать.

Его сердце, точно кусок свинцаг билось о ребра спереди и сзади. Полуденное.солнце было жарким и настойчивым, медленно снижаясь к дальней цепи гор. .

Де Круз, на несколько ярдов опережавший его, повернулся к нему с улыбкой. Его голос был невыносим для ученого. В нем было разъедающее презрение, невыносимое превосходство сильного, подавлявшего слабого.

- В чем дело, Фэрвэлл? - спросил сильнейший. - Уже выдохся? Черт, нам идти еще четыре-пять часов.

Слабый остановился и покачал головой. Его губы потрескались, и для него было пыткой прикоснуться к ним даже кончиком языка.

- Стой, - невнятно проговорил он. - Я должен отдохнуть. Я хочу пить, Де Круз... Не могу без воды.

Он качался на ногах, его глаза ввалились.

Де Круз улыбнулся ему. Настал такой момент, когда и для него золото действительно перестало что-то значить. Противопоставление лидера и ведомого теперь диктовали не мозги, а элементарные частицы. Он стоял возле старика, наслаждаясь его агонией.