Сизовград - [5]

– Пока, ребятишки, скоро я приведу еще детей. Поиграете пока с ней, только тихо, а то папа отругает вас! – пригрозил маньяк и захлопнул за собой дверь.

Глава 2

Для Софии утро запомнилось, как самый страшный эпизод в ее жизни, что нельзя сказать про ее школьных друзей У них утро проходило взвинчено, нервно. Коридоры школы заполонили учащиеся. Они бегали с одного края этажа в другой, забегали в классные комнаты. Сонные лица учеников мелькали ото всюду. Они ждали когда раздастся звонок и дети разбредутся по кабинетам постигать знания. Тихо сидеть за партой и монотонно записывать за учителем.

Как раз, когда в классную комнату номер шестьдесят девять зашел последний ученик, зазвенел звонок на урок. Дети сели за парты. Каждая из пятнадцати парт была заполнена, кроме самой первой справа, сразу напротив учительского стола. За ней не было никого. Даже непривычно для остальных. Самые умные девочки в классе пропускают уроки.

Зашел учитель.

– Всем доброе утро, – Надежда Витальевна с огромным грохотом кинула на стол классный журнал.

– Кто сегодня дежурный? Почему доску не протерли? – возмутился учитель. – Дорогов, встань и протри доску, если никто не может этого сделать.

Мальчик лениво встал с последней парты и побрел к доске, бубня себе что-то под нос.

– Что ты возмущаешься? – спросил учитель.

– Сегодня Смелова дежурная, а я за нее должен тереть доску, – говорил Дорогов и глазами искал тряпку.

– Кстати да, Софьи нет, да и Кругова куда-то исчезла. Непорядок. Хотя, может Смелова еще придет. Нужно все рассказать Людмиле Львовне! – говорила Надежда Витальевна. – Она приструнит оборванок, тем более у них скоро ЕГЭ, а девочки пропускают. Ладно, это их проблемы.

– И наши, – сказал Дорогов, явно намекая на свою работу, которую он не должен был делать.

– Давай дотирай и возвращайся обратно на место, лентяй.

Дорогов сел за парту. Надежда Витальевна начала урок. Пока учитель рассказывал про лентовидных червей и как они опасны для здоровья, на последних партах воцарилось длительное обсуждение.

– Извините, что я вам это говорю, ребят, но их убил маньяк, – тихий голос послышался из предпоследней парты.

– Ты идиот, Коломов. Такое больше не говори, – прокомментировала девочка с последней парты.

– Да их по-любому грохнули, – пошутил парень, сидевший возле девочки.

– И ты туда-же? – возмутилась девушка

– Кать, я шучу. Конечно, их никто не тронул. Софа, скорее всего, заболела или проспала, – оправдывался парень.

– Дануев каблук, – приметил Коломов.

– Еще раз так скажешь, – я тебя грохну на перемене.

Все, кто это услышал, захохотали на весь класс.

– Вы чего смеетесь? – грозно спросил учитель.

Никто ничего не ответил, только все замолчали. Надежда Витальевна продолжила урок.

– Ребят, с ней точно ничего не случилось, она предупредила меня, что в школу не придет. Сказала, вечером все расскажет, – раздался голос слева от Коломова.

– Даша, а с Круговой что? Не знаешь? – спросила Катя.

– Вообще не знаю. С ней вчера Антошенька разговаривал. Она что-то кричала, плакала. Думает, что я сплю с ним, представляете?

– Бонифеева, я в жизни не поверю, что ты ни разу не села на Дорогова. Он же тебе с пятого класса нравится, – влез Коломов.

– Я еще девственница, – серьезным тоном говорила Даша.

– Ладно, забейте вы. Завтра все придут. Скорее всего, простуду подхватили. Они же рядом сидят всегда, – говорил Дануев.

– Мне вчера отец рассказал, что на самом деле маньяк убил уже троих, хотя в газетах и интернете пишут про два случая, – начал Коломов.

– Твой отец расследует это дело? – спросил Дануев.

– Да, но он просил меня не рассказывать факты из дела… – задумался Коломов и понял, насколько он болтлив, но это же его друзья, так что они имеют право знать. – А так, он сам делится со мной всем, что знает.

– Прям всем? Расскажешь подробнее, как он их убивает? А то мне вчера какие-то странные вырезки из статей кидал Антошенька в ВКонтакте. Там писали про маньяка, что он насилует жертв – и мальчиков, и девочек – и потрошит их, – с ужасом говорила Даша. – Мне даже страшно было читать про все это.

– На самом деле, нет. Все намного страшнее, – начал Коломов. – Он освежевывает их.

– Это как? – спросила Катя.

– Филимонова, ты не знаешь, что это за слово? – небрежно спросил Коломов, явно указывая на ее недалекость.

– Я тоже не знаю, – сказала Бонифеева.

– Это когда снимают кожу живьем, – пугал всех Коломов.

– Да не ври ты. Как можно с человека живьем снять кожу? – влез Дануев.

– Если закрепить тело – то легко. Только человек умрет скорее от болевого шока или от потери крови. Только представь: снимать кусок за куском. Уф, – говорил Коломов.

Всех пробрало до косточек, даже Коломова.

– Он сначала убивает их, сто процентов, – говорил Дануев.

– Конечно убивает. Мне так папа сказал, – гордо говорил Коломов.

– Вечно ты своим папой кичишься, – влезла Филимонова.

Коломов сразу притих. Для Кати тема отцовства была чем-то запретным, нежеланным. Она всегда говорила, что у нее нет отца и никогда не было. Хотя все прекрасно знали, что это не так.

С самого детства Катя ненавидела своего отца. Он ее бил за каждый проступок. Мать не могла прикрыть девочку, иначе сама получила бы нагоняй от своего мужа. Девушка лишний раз старалась не злить его, чтобы не получить оплеуху от главы семейства. С какими-либо просьбами обращалась только к маме. Катя прекрасно понимала, что мать сама не хочет с ним жить. Когда она заикнулась о разводе, в нее полетел нож и встрял прямо в деревянную дверь рядом с головой мамы. Этот момент Катя запомнила на всю свою жизнь. Ей хотелось вернуться в тот вечер, вытащить нож из двери и вонзить его в толстое брюхо отца. Со временем мама привыкла и стала потакать отцу во всех избиениях дочери. Иной раз сама ему жаловалась на дочь. Наверное, она не хотела получать агрессию в свою сторону и тем самым направляла дурь отца на дочь.