Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения - [179]

Не успели две грузовые лошади забежать на широкий прибрежный луг, как были атакованы сразу с двух сторон подскочившими Толей и Ербуланом. С криками и гиками, мотая длинными веревками и хлеща ими грузовых по бокам и задам, проводники согнали беглецов обратно на дорогу, петляющую аккурат между покосов. Те едва ли успели ухватить и пару клочков травы.

Все происходящее привлекает внимание бельтирцев, которые косят сено неподалеку. У реки стоят их палатки, у палаток – уазики. От палаток идет дымок – там что-то варится на невидимом нам отсюда костерке. Бельтирцы тщательно обкашивают долину Талдуры на всем ее протяжении – это основное кормовое угодье их деревни. По всей долине косцы машут косами, женщины сгребают граблями высохшую скошенную траву в островерхие копешки. Там и тут идет работа, видны дымки, палатки и машины. Сенокос в самом разгаре, бельтирцы ловят сухие солнечные августовские дни, дорожа каждой минутой вставшего наконец ведра.

Завидев нас, спустившихся сверху, они на минуту останавливаются и вглядываются. Действия Толи и Ербулана, своевременные и ловкие, успокаивают бельтирцев, и они возобновляют махание косами и сгребание сена в копны.

– Строго держитесь дороги! На траву не выезжайте ни в коем случае! – кричит Ербулан и пускает своего коня быстрой рысью по дороге.

Мы пускаемся лететь вслед ему и Толе. Толя и Ербулан берут грузовых коротко в повод, и теперь те тоже мчатся по дороге вместе со всеми, тычась мордами в толстые ягодицы лошадей проводников.

Так мы стремительно мчимся в глубь долины Талдуры, несемся без остановки два с половиной часа, молча, сосредоточенно, наклонясь вперед, привстав в седлах и поднимая за собой клубы сухой белой пыли. По бокам от нас одна за другой показываются стоянки. Из них, заслышав наш топот, выходят наружу угрюмые мужики. Они неподвижно встают у домиков и палаток и молча провожают нас глазами. Напряжение растет. Бельтирская чужая земля словно обжигает подковы наших коней, требовательно гонит нас вперед и вперед. Скорее, скорее отсюда!

Километров через пять выше по течению от спуска с перевала мы бредем по Талдуру на ее левый, северный берег. Талдура мутная, со светлой ледниковой водой, очень холодная, течение сильное. На карте брод не показан, но он находится приблизительно около зимника Талдура. Река расходится здесь на три примерно одинаковые рукава, и мы переезжаем их один за другим, беря немного против течения. В каждом из рукавов лошади погружаются в воду по шею, аккуратно перебирая под водой невидимыми ногами.

За бродом гонка возобновляется, тропа понемногу взбирается все выше вверх. По этому левому берегу тоже имеется проселочная дорога, по которой мы и скачем. Нам часто попадаются длинные черные трещины прямо в земле – следы страшного землетрясения. Слева внизу бельтирец скашивает траву не косой, а трещащей и дымящей машинкой – так получается много быстрее. За день он уже выкосил большое прямоугольное поле, которое теперь белеет на фоне нескошенного луга.

Чуть дальше, по уже скошенной и убранной траве, ходит большой серо-рыжий верблюд, привязанный веревкой к деревянному колышку. Бельтирцы традиционно держат верблюдов, немало украшающих эту живописную долину.

Долина Талдуры великолепна. Она совершенно прямая, сориентирована строго по линии запад – восток и тянется вдоль реки от Бельтира до слияния Талдуры с рекой Джело добрые тридцать километров. Из верхней части долины все эти три десятка километров просматриваются насквозь до самого Бельтира, который виднеется вдалеке на востоке в горячей дымке Чуйской степи. С севера долину запирает гора Куренду, почти что трехтысячник. С юга – плоский перевал, который мы переехали со стороны Чагана. По южной стороне долины растет лес, северная сторона голая, покрытая понизу кустами, а поверху – сухой травой и колючками. С запада долину замыкает темная, мрачная большая гора Бельтирду (3205 м) со снежниками и ледниками на вершине. Перед ней река раздваивается. Правее на северо-запад уходит прямо к ледникам Актру и Маащея ледяная и чистая река Джело. Сама же Талдура сворачивает налево на юго-запад и уходит туда еще километров на тридцать к своим истокам, на огромный ледник Большой Талдура, который лежит на северных склонах массива Иикту.

Дорога на Карагемский перевал, по которой мы мчимся, взбирается высоко над слиянием Талдуры и Джело на еще один небольшой перевал. С его вершины к югу хорошо и далеко просматривается долина верхней Талдуры, лежащие в ней снежники и огромные ледники. Там зависли тяжелые тучи, хлещет дождь, все горы сизо-черные, тяжелые, неприветливые. На нас раз за разом накатывает с той стороны плотный холодный ветер.

Наконец, к нашему немалому облегчению, все талдурин-ские покосы, пастбища и стоянки остаются за спиной. Мы поворачиваем в долину реки Джело, совсем уже дикую. Спускаемся к воде и бредем по Джело на правый берег. Вода прозрачная, течение сильное, но не очень глубокое. Дно выстлано крупной разноцветной галькой. За бродом проезжаем еще с километр и встаем лагерем прямо в лесу близ широкой прибрежной поляны, напротив большой пастушеской стоянки, расположенной за рекой и теперь совершенно безлюдной. Наша лесная стоянка туристическая, на ней большое костровище, следы людей, примятости от палаток. Выше по течению реки виден полуразрушенный, глубоко прогнувшийся деревянный мост, почти весь ушедший под воду. С неба сыпет холодный дождик. Мы разводим большой костер, чтобы согреться и обсушиться. Высота стоянки 2236 м, холодно и сыро, с перевалов тянет запахом мокрого снега. Вода близко, дров вдоволь. К северу видны снежные вершины Северо-