Система - [70]

– Натворил, в том то и дело, что натворил. – Толстяк продолжал стоять над Андреем и говорил с ним, как будто утешая. – Всё в этой красивой бумажке, которую я тебе показал.

– Что Вам нужно? – продолжал рыдать Андрей, не забывая глубоко затягиваться.

– Вот! – толстяк поднял указательный палец вверх. – Наконец-то хоть один разумный вопрос за вечер. С этого и надо было начинать, а не с глупых запирательств. – Он вернулся на своё место за столом. – Если бы Вы внимательно слушали, с чего я начал, мы сэкономили бы массу времени. А начал я с того, что в моём лице Вам явился шанс. Как Вы думаете почему? – толстяк обвёл унылых друзей взглядом.

– Может Вам нужно заплатить? – вдруг подал голос Кот.

– Мне не нужны деньги насильников, – категорично отрезал толстяк, убивая в друзьях последнюю надежду. – Всё что нужно человеку в погонах, это восстановить справедливость и засадить негодяев за решетку. Я, всё же, попробую объяснить, почему я здесь. Вы внимательно слушали, когда я произносил фамилию потерпевшей?

Парни подобрались, приготовившись наконец-то услышать интригующую развязку.

– Че-рдан-цева! А мою фамилию Вы слышали?

В повисшей тишине можно было услышать мысль, которая хором пронеслась у всех четверых в голове «Твою мать…»

– Вера, моя родная племянница, – растрогано сказал толстяк, снял очки и стал протирать их платком. Первым делом, как узнал, хотел всех под асфальт закатать, засадить по полной программе, чтобы из Вас там петухов сделали. Но потом хладнокровие и богатый опыт работы взяли своё. Что получит со всего этого девчонка? Ещё одну психологическую травму, после всех дознавательств и судов? Ей учиться надо, в институт поступать, а она на иждивении у матери одиночки, – сестрёнки моей. У неё нет возможности прыгнуть в социальный лифт. Поэтому ребята Вам решать.

– А что мы должны решить? – вдруг взбодрился Андрей.

– Как жить дальше: на зону отправляться, или продолжать влачить жалкое существование.

– А сколько… Ну сколько мы Вам должны? – мялся Андрей.

– Ещё раз повторяю, мне вы ничего не должны, а если у Вас есть разумные предложения о том, как помочь девчонке, я готов их выслушать.

– Мы можем подумать? – спросил Андрей.

– Да, сколько угодно. – Щедрый толстяк встал со стула и прикурил сигарету. – Времени полно, пока я сигарету выкурю на кухне. – Он вышел и прикрыл двойные двери в залу.

– Как Вы думаете, он не блефует? – шептал Андрей, рассеянно смотря на друзей.

– Нет, – прошипел в ответ Кот. – Менты вчера в блоке были, где Верка живёт. Я ещё не понял, что к чему…

– Значит, нужно платить, – обречённо констатировал Андрей. – А вот сколько? И где бабки брать? Ну я штук сто найду, да вы по сотке скинетесь. Четыреста должно хватить.

– У меня нет таких бабок, я вообще платить не собираюсь, – вдруг встал в позу белобрысый Стасик.

– Ты так говоришь, потому что думаешь, что на тебя ничего нет, только на Андрюху? Он же тебе сказал, всех закатает. Или ты за паровоза хочешь пойти? – Вступился за друга Кот.

– Я просто говорю денег нет, – начал оправдываться Стасик.

– Короче, давайте предложим четыреста косарей, а там видно будет, – решил подытожить результаты совещания Андрей.

Когда толстяк зашёл в залу, друзья встретили его с выражениями покорной готовности на лицах.

– Через три дня мы соберём Вам четыреста тысяч, – торжественно произнёс Андрей.

Услышав эту фразу, толстяк, молча, стал укладывать бумажки в портфель.

– Завтра в девять ноль-ноль, как штыки в областной прокуратуре. На вахте скажете, что ко мне, Вам пропуск выпишут. Ладно, не буду задерживать – он подался к двери.

– Шестьсот! – вдруг умоляюще пропел Кот.

Толстяк остановился и обвёл всех взглядом. Друзья покорно кивнули.

– Ладно, только учитывая ваши ветреные истеричные натуры, я всё же подстрахуюсь. – Толстяк снова открыл портфель, откуда извлёк несколько чистых листов. Он раздал их друзьям. – Сейчас будем писать диктант. Хозяин, найди ещё две ручки. – Андрей не понимая в чём дело метался по комнате в поисках ручек. Наконец ручки были найдены и друзья расселись за столом, как прилежные школьники.

– Значит так, пишете в правом верхнем углу «Генеральному прокурору Тюменской области, товарищу Белякову Ивану Петровичу», – толстяк вальяжно расхаживал вдоль стола.

– А это что, заявление? – спросил Андрей, который уже начал было писать, но остановился.

– Это страховка, чтобы вы обратку не включили. В общем, или Вы пишете, или я домой поехал. Ночь уже, меня дома потеряли. – Толстяк недовольно посмотрел на часы. Убедившись, что все записывают, он продолжил.

– От гражданина, Пупкина Ивана Иваныча (каждый пишет свою фамилию, год рождения и место проживания). Дальше, ниже и по центру пишете «Явка с повинной».

Ниже: я, Пупкин Иван Иваныч, в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое февраля тысяча девятьсот девяносто второго года совершил действия насильственного характера в отношении гражданки…

– Я не буду этого писать, потому что не делал этого, – сказал Стасик и положил ручку.

– Ладно, ребята, до встречи в прокуратуре, – толстяк снова засобирался.

– Тебе чё, баран не ясно, что это для подстраховки. Бери ручку и пиши, – заорал Андрей на друга, а Кот, сидящий рядом, толкнул Стасика локтём в бок.