Сироты Цаво - [26]

Дэвид решил, что нам не стоит подвергать себя риску оказаться отрезанными от дома, если Тива выйдет из берегов, и мы, с опозданием вняв предупреждению дрофы, свернули лагерь. Скважину мы назвали «Элгубу» — по названию птицы, имя которой придумали местные жители из племени самбуру.

К этому времени Хиглети стал совсем взрослым и весьма независимым. Его походы становились все более длительными, все чаще я ловила мангусту у главных ворот. Сначала я сомневалась в способности зверька самостоятельно вернуться домой и сажала его с собой на машину. Но вскоре поняла, что недооценивала инстинкт мангусты — Хиглети прекрасно знал дорогу.

Время от времени мы мыли Хиглети и одновременно чистили его коробку. Этого он очень не любил, всеми силами старался помешать нам, то прыгая в коробку, то выскакивая обратно. Когда его подстилку расстилали на лужайке для просушки, он подбегал и начинал кататься на ней, словно стараясь вернуть ей прежний запах.

Как-то раз мы отправились на несколько дней к берегам Ати. Хиглети не было с нами — во время сборов он как раз отправился в один из своих походов, и мы не смогли его найти. Оставив одному из слуг подробные указания по уходу за мангустой, мы понадеялись, что зверек не будет очень скучать те несколько дней, которые должно было длиться наше отсутствие.

На следующее утро к нам присоединился Саймон Тревор, помощник директора Западного Цаво. Выйдя из машины, он преподнес мне красивую коробку, из которой донесся знакомый звук. Оказалось, что он привез подругу для Хиглети. Мы были страшно обрадованы и сразу же открыли коробку. Оттуда выпрыгнула очаровательная маленькая мангуста, настроенная очень дружелюбно. Мы назвали ее Пикл, и я решила, что отпрыска нашей пары, если, конечно, таковой появится, мы назовем Тикл.

Пикл быстро освоилась в лагере, она лазала по всем палаткам, заглядывала во все ящики и копала во всех хотя бы мало-мальски что-то обещавших щелях. Мангуста оказалась очень ласковым и привязчивым созданием и скоро стала моей любимицей. Она наслаждалась, когда ее ласкали, и мурлыкала, как котенок, закрывая глаза от удовольствия.

Когда пришло время возвращения в Вои, мы посадили Пикл в ее коробку и тронулись в дорогу. В неописуемом восторге от нашего приезда Хиглети забрался в машину прежде, чем мы успели оттуда выйти. Очень скоро его внимание переключилось на стоявшую подле меня коробку. Он начал яростно царапать ее, хвост зверька раздулся, словно ежик для мытья бутылок, а голос стал резким и пронзительным. С трудом мы выпроводили его из машины и отнесли коробку в гостиную. Однако и там Хиглети пытался забраться ко мне на колени, чтобы поближе разглядеть коробку.

Я начала серьезно сомневаться в его добрых намерениях и подумывать о том, как бы он не устроил Пикл хорошую взбучку. Тем не менее познакомить их было надо, и Дэвид медленно приоткрыл коробку. Пикл пулей выскочила оттуда и, обеспечивая свою безопасность, забилась под низкое кресло. Хиглети с блеском в глазах, не предвещавшим ничего хорошего, бросился за ней. К счастью, он не смог пролезть под кресло и начал бегать вокруг под аккомпанемент раздававшихся оттуда сердитых криков.

Я не могла больше вынести этой сцены и ушла, предоставив Дэвиду наблюдать за тем, как мангусты будут знакомиться. Прошло не меньше часа, прежде чем я решилась вернуться. Боясь увидеть растерзанное тельце Пикл, я осторожно приоткрыла дверь и огляделась.

Что бы вы думали! Дэвид сидел в своем кресле и читал книгу, а Хиглети и Пикл кружились друг около друга. Было видно, что отношения между ними налаживаются. Они еще немножко побаивались друг друга, но к вечеру совсем привыкли.

С тех пор они с удовольствием проводили время вместе, и Хиглети с гордостью показывал Пикл все свои любимые места. Позднее, когда общество Пикл потеряло прелесть новизны, любопытство Хиглети стало снова толкать его на дальние походы. Частенько он не возвращался на ночь, а иногда даже пропадал по нескольку дней. Мы знали, что он всегда способен постоять за себя, осторожен и чутко реагирует на опасность появления орлов и ястребов — своих злейших врагов. Однако мы очень забеспокоились, когда заметили, что Хиглети всеми силами пытается сманить Пикл в свои походы. Мы считали, что она еще слишком молода и неопытна для таких приключений. Хиглети приглашал Пикл следовать за собой, отбегая на несколько шагов и издавая призывные крики, затем он останавливался и оглядывался, чтобы убедиться, следует ли за ним его подруга. Если она игнорировала приглашение, то зверек толкал ее носом и снова повторял свои маневры.

Некоторое время Пикл отказывалась следовать призывам Хиглети и предпочитала оставаться со мной, но он был так настойчив, что как-то раз она не устояла и пошла с ним.

Я очень за нее волновалась. Мне казалось, что если Пикл каждый раз будет уходить с Хиглети, то рано или поздно наступит трагический конец. Мы уже пришли к выводу, что Хиглети достаточно самостоятелен, чтобы прокормиться на воле, и его тяга к приключениям совершенно естественна для самца. А Пикл, как мы полагали, если ее избавить от влияния Хиглети, будет совершенно счастлива дома, хотя бы до тех пор, пока не настанет время искать себе пару. Гак, не без долгих колебаний мы твердо решили, что лучше всего вернуть Хиглети к жизни на воле.