Сириус - [46]
Сам я не достаточно музыкален, чтобы судить, оправдана ли «интерпретация» музыкальных произведений. Джеффри, наслаждаясь музыкой как таковой, полагал, что высшее назначение этого вида искусства — выражать религиозное чувство. Потому-то он и позволил Сириусу петь в церкви, и по той же причине решился предложить пастве свое толкование прозвучавшей мелодии. Сириус тоже признавал, что его толкование правомочно, хотя для человека немузыкального представляется довольно натянутым.
Сириус не раз доказывал мне, что музыка обладает «смыслом» сверх непосредственной ценности изысканного звукового орнамента, что она «говорит» напрямую с чувством. Она ничего не может рассказать о предметном мире, о «природе бытия», зато создает сложные эмоции, которые применимы к некоторым сторонам материального мира или ко всей вселенной. Отсюда ее способность вызывать религиозное чувство. Что же касается словесной интерпретации, она описывает те стороны мира, которые должны вызывать подобные чувства.
Так, странная музыка Сириуса говорила о телесном наслаждении, и о боли, и о связи душ. Звук посредством универсальных символов рассказывал о конкретных душах: Томаса и Элизабет, Плакси и самого Джеффри. Музыка говорила о любви и смерти, о голоде духа и о волчьей натуре Сириуса. В ней был Ист-Энд и Вест-Энд, забастовка докеров и звездное небо.
Так это было для самого Сириуса. Но большинство прихожан услышали странное смешение музыки и шума — более того: знакомые, привычно благочестивые звуки сочетались для них с дьявольскими.
Во время проповеди Джеффри попытался объяснить слушателям, что значила эта странная песня для него.
— Певец, — сказал он, — наверняка сам познал любовь и видит в ней абсолютное добро. Знаком ему и дьявол, обитающий в мире и в его душе.
На вечерней службе Джеффри объявил, что сейчас прозвучит гимн, и добавил:
— На этот раз вы увидите певца. Не гневайтесь. Не считайте это розыгрышем. Певец — мой добрый друг, а вам полезно будет засвидетельствовать, что Бог еще продолжает творить чудеса.
Из ризницы вышел крупный зверь — черный, с красновато-бурым отливом шерсти. Взгляд серых глаз вонзился в прихожан. В рядах раздались возмущенные и потрясенные восклицания, но скоро воцарилось мертвая тишина. «Сила взгляда», которую бордер колли так успешно применяют на овцах, теперь подчинила человеческое стадо. Сириус готовился к выходу в очень торжественном настроении, но зрелище опешивших двуногих овечек так позабавило его, что пес не удержался: скосив взгляд на Джеффри, совсем по-человечески подмигнул ему тем глазом, которого не видела паства.
Выдержав паузу, которая заставила священника понервничать, Сириус подтянулся, открыл рот, обнажив белые клыки, не так давно убившие барана и пони, державшие за глотку человека. Музыка заполнила церковь. Джеффри в ней слышалось эхо Баха и Бетховена, Холста, Воан-Уильямса, Стравинского и Блисса, но все в целом принадлежало только Сириусу.
Большинство прихожан, знакомые с музыкой хуже своего пастора и хуже среднего человеческого уровня, просто дивились новизне мелодии. У более чувствительных эта музыка вызвала тревогу и отвращение. Несколько искушенных в модернистских течениях, возможно, сочли ее слабым подражанием. Быть может, одного или двоих музыка тронула именно так, как желал Сириус.
Исполнение длилось довольно долго, и аудитория внимательно слушала, замерев в молчании. Закончив, Сириус оглянулся на Джеффри, который ответил ему восхищенной улыбкой. Тогда пес лег, опустив голову на лапы и вытянув хвост. Служба продолжалась.
Джеффри начал проповедь с попытки толкования музыки, предупредив прихожан, что другие могут с тем же правом услышать в ней иное, да и композитору-исполнителю его толкование может показаться ложным. Паства опешила. Не хотят ли их уверить, будто увиденное — не просто результат блестящий дрессировки, а подлинное чудо?
Джеффри продолжал говорить:
— Прав я или ошибаюсь, но мне эта песня позволила взглянуть на человечество со стороны, с точки зрения иного из созданий Божьих, которые восхищаются нами и презирают нас, которые питаются от наших щедрот и страдают от нашей жестокости. Отзвуки тем великих композиторов людского рода, смешиваясь с волчьим воем и собачьим лаем, передают нам образ человечества в глазах певца. И что это за образ! Бог и Сатана, любовь и ненависть смешались в наших сердцах. Коварством, как и мудростью, мы превосходим любого зверя, но не уступаем никому и в глупости, которая так часто обращает наши небывалые силы к выгоде Сатаны!
Джеффри заговорил о роскоши, в которой купаются богачи, о нищете работников всего мира, о забастовках и революциях, о надвигающейся угрозе войны, которая будет ужаснее даже недавней великой войны.
— Но и каждому из вас ведома любовь. И в этой песне мне слышится вера, что любовь и мудрость в конце концов одержат победу, потому что Любовь — это Бог.
Он опустил взгляд на Сириуса, который протестующе вскинулся.
— Мой друг не согласен со мной в этой части интерпретации. И все же — так я воспринял кульминацию его произведения.
Помолчав, священник закончил проповедь словами:
В эту книгу вошли два известнейших произведения мастера английской социально-философской литературы первой половины XX в. Олафа Стэплдона «Последние и первые люди» и «Создатель звезд».От современности – до грядущей гибели нашего мира, от создания Вселенной – до ее необратимого разрушения. Эсхатологическая философская концепция Стэплдона, в чем-то родственная визионерству, а в чем-то и параантропологии, в максимальной степени выражена именно в этих работах-притчах, оказавших заметное влияние на творчество Леви-Стросса и Ричарда Баха.
Трагическая история взаимоотношений человечества с мутантами-сверхлюдьми, о котором весьма скупой на похвалы Станислав Лем сказал: «Никто еще лучшей вещи о становлении сверхчеловека не писал, и, сдается мне, вряд ли кто-либо сможет Стэплдона перещеголять».
Сборник произведений британского писателя-фантаста Уильяма Олафа Стэплдона, практически не известного советским, а теперь и русским любителям фантастики. Содержание:открыть* Сэм Московиц. Олаф Стэплдон: жизнь и творчество (пер. Л. Самуйлова) * Олаф Стэплдон. Пламя (повесть, перевод Л. Самуйлова) * Олаф Стэплдон. Современный волшебник (перевод Л. Самуйлова) * Олаф Стэплдон. Восток — это Запад (перевод Л. Самуйлова) * Олаф Стэплдон. Взбунтовавшиеся руки (перевод Л. Самуйлова) * Олаф Стэплдон. Мир звука (перевод Л.
В эту книгу вошли два известнейших произведения мастера английской социально-философской литературы первой половины XX в. Олафа Стэплдона «Последние и первые люди» и «Создатель звезд». От современности – до грядущей гибели нашего мира, от создания Вселенной – до ее необратимого разрушения. Эсхатологическая философская концепция Стэплдона, в чем-то родственная визионерству, а в чем-то и параантропологии, в максимальной степени выражена именно в этих работах-притчах, оказавших заметное влияние на творчество Леви-Стросса и Ричарда Баха.
История развития Духа человечества — чего-то такого, что обладает своим собственным сознанием и стремится сделать человечество настолько духовно развитым, чтобы оно на равных вступило в великий союз космических цивилизаций.
Последний роман великого фантаста и футуролога Олафа Стэплдона, наиболее известного по первой в мировой литературе масштабной «истории будущего». Роман, в котором отражены последние поиски гения; роман, который стал его творческим завещанием… История раздвоения личности, место и время действия – Англия между мировыми войнами. Люди перестают узнавать Виктора Смита, которого считали пустым снобом и щеголем. Внезапно он становится своей полной противоположностью: любознательным и приятным юношей, который спешит дышать полной грудью, познать вкус борьбы и настоящую любовь.
Старая травма позвоночника привела к тому, что водолаз Дима Колесников потерял способность ходить. Уже три года он прикован к больничной кровати. Но не всё так безнадёжно. Вылечить Диму берется новая отрасль медицины — энерготерапия.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
Джордж Смит мечтал встретиться с Пабло Пикассо и купить его картину. Однажды на побережье моря он встретил человека, рисовавшего на песке…
Во втором романе-дилогии «Черный спецназ» продолжается повествование о борьбе землян против деспотии бесчеловечных рекриллов – пришельцев из космоса. Действие разворачивается в Северной Америке, где герои – отважные бойцы спецназа Земли – должны добыть «Черную молнию» – наркотик, который поможет землянам уничтожить поработителей.
Второй роман научно-фантастической трилогии одного из самых популярных сегодня американских писателей-фантастов, написанный по сценарию широко известного фильма и посвященный теме внеземных форм жизни.
В первом романе-дилогии американского фантаста Тимоти Зана повествуется о борьбе землян, отважных бойцов войск специального назначения, против безжалостных инопланетных захватчиков – цивилизации рекриллов.