Синий лед - [5]
Саша помялась и неохотно села.
— Консультация его нужна. Ну, и, может, экспертизу заказать потребуется. У нас там в музее экспонат появился сомнительный, все как Яков Семенович любит. Из серии «не пойми какая эпоха, но, возможно девятнадцатый век».
Подруги рассмеялись. Был на кафедре такой персонаж, сухонький лаборант Иосиф Шкуренко, трудившийся в институте с незапамятных времен. Амбициями Шкуренко обладал колоссальными, но рассеянность и отсутствие базы делала его попытки перерасти из лаборанта в нечто большее безрезультатными. Особенно смешили его оценки предметов искусств.
— Мда-с, мда-с, не пойми какая эпоха, но, думаю, девятнадцатый век, — глубокомысленно изрекал он, глядя на любой предмет.
Саша допила чай и, видя, что Лика уже готовится задать очередной вопрос, решила перенести бой на территорию противника, торопливо выпалив:
— Сама-то как живешь? Замуж вышла?
— Нет, пока только собираемся мы с Сергуней… Ты знаешь моего Сергуню? Нет? Ну, познакомлю как-нибудь… Хороший парень, простой, без затей.
— Чем занимается?
— Слесарем работает. А что? — вскинулась Лика, усмотрев в вопросе подвох, но Саша пожала плечами.
— Ничего. Нормальная профессия. Всегда при деле.
— Ну да, звезд с неба не хватает, как у некоторых, съехидничала Лика, но Саша ответила вполне миролюбиво.
— А что, важно, чтобы хватал? По-моему, главное чувства. Как он к тебе относится, как ты к нему. А остальное — ерунда.
Эта неожиданная философия заставила Лику опешить и оглушено пробормотать что-то вроде: «да, да, конечно, ты права», хотя она вовсе так не думала.
Что значит — «как он к тебе относится, и как ты к нему»? А как же все остальное, без чего не могут обойтись нормальные люди: квартирка с видом на Кремль, машина, рестораны и салоны, маникюрчик, педикюрчик, лысая собачка под мышкой и светская жизнь на лучших тусовках столицы? А вместо этого — провинциальный быт, постылая работа, парень, далекий от идеального Брэда Питта, и полная беспросветность в перспективе.
«Дура она, эта Сашка, — зло подумала Лика. — Ничего не понимает. Сидит в своем музее, шалешкой укуталась и стареет вместе с бабками. Парня профукала, а сама жизни учит. Не умничала бы, сидела б под пальмой, ананасы жрала».
Непонятная зависть к подруге, не выделяющейся своим благосостоянием, вдруг захлестнула Лику, и она, нахмурившись, захотела сказать какую-нибудь гадость. Просто так. Чтобы жизнь медом не казалась. Однако осуществить задуманное Лика не успела. Двери кабинета Коростылева открылись, и на пороге показался он сам, подталкивая в спину бабищу в тулупе, замотанную в цветастый платок.
— До свидания, до свидания, — нетерпеливо проговорил Яков Семенович. — Приходите к нам еще.
Баба сыпала реверансы мелким бисером, униженно кланялась, придерживая рукой полу тулупчика. Лика была готова поклясться, что там, в необъятных закромах лифчика, спрятаны денежки, полученные от антиквара. Вытолкав бабищу за дверь, Коростылев обернулся к посетительнице.
— Сашенька, дорогая! А ты к нам каким ветром?
— Попутным, — засмеялась Саша. — Здравствуйте, Яков Семенович. Нам, как всегда, консультация нужна.
— Ну, так входи, входи, голуба моя… Ликушка, а ты нам кофейку, да? С печеньицем…
Он увел Сашу за собой и плотно закрыл дверь, и вдруг, неожиданно фальшиво затянул:
— Па-а-аду ли я, стрелой пронзены-ый!
«Падешь, — зло подумала Лика. — Рано или поздно. К гадалке не ходи».
В кабинете, полутемном от набитых до потолка антикварных диковин, с тяжелым от пыли воздухом, Коростылев преобразился. От былого нетерпения не осталось и следа. Подмигнув Саше, Яков Семенович ловко крутанулся на каблуках и невероятно фальшиво проблеял кусочек арии Онегина, вызвав недвусмысленное хихиканье посетительницы и беззвучные аплодисменты.
— Нуте-с, Сашенька, что тебя привело к старику? Или соскучилась?
— Конечно, соскучилась, Яков Семенович, — бодро ответила Саша.
Коростылев мягко улыбнулся в свою тощую козлиную бороду и погрозил пальцем:
— Врушка ты. У вас, покуда надобности нет, и желания соваться не возникает.
— Яков Семенович, — поморщилась Саша, — вы же образованный человек. Откуда у вас то и дело всплывает стариковское присюсюкивание и словечки эти ветхозаветные: покуда, давечка, надысь… Вы же в реальной жизни так не разговариваете.
Коростылев опешил, а потом хохотнул, чрезвычайно довольный тем, как уела его эта черноглазая малявка, с оленьим взглядом Одри Хепберн.
— Твоя правда. Не разговариваю. Это, как у вас, молодежи говорится, имидж такой. Помнишь, в сериале этом, западном, где убивали за трон направо и налево, был такой вот старичок, который под немощного маскировался? Клиенты от меня ждут стариковского дребезжания, да разговоров обволакивающих. Это тщета, пыль в глаза, я ж, голуба моя, иной раз и сам не понимаю, где играю, где переигрываю, а где истину глаголю.
— Ну, вот, опять, — фыркнула Саша. Коростылев махнул рукой.
— Ликно. Поговорим, как нормальные люди. Что у тебя на этот раз?
Саша сползла с высокого, неудобного кресла, утыканного пуговицами, выудила из портфельчика увесистую пачку фотографий и робко подсунула антиквару.
— Вот.
Коростылев взглянул на фото, поморщился, нацепил на нос очки и раздраженно отодвинул снимки.
Обычные человеческие пороки – страсть, деньги, секс, власть, красота – являются главными действующими лицами этого сумасшедшего триллера, от которого невозможно оторваться. В нем вы найдете все: тайну, от которой стынет кровь в жилах, обаятельных негодяев, безжалостно вершащих судьбы всех, кто попадает под их чары, влюбленных банкиров, любовные треугольники и четырехугольники, хорошо срежиссированные несчастные случаи, бесследные исчезновения, загадочные смерти и милые призраки тех, кого считали мертвыми.
Когда ваша жизнь летит под откос, когда ваша семья и друзья убиты, вам не остается ничего другого, кроме доброй старой мести. Если вы в прошлом снайпер, то мафиозные лидеры захлебнутся в крови…
В ее жизни ничего не осталось, лишь усталая обреченность и пустота. Саша была оскорблена и унижена, а гордость ее растоптана. Что ей дала эта борьба за правду и справедливость, кроме стыда и мук совести? Эта история обнажила столько скелетов в шкафу!.. Получается, Сашин дед был далеко не праведником. И зачем только она затеяла расследование его гибели, втянув в него журналистов Никиту Шмелева и Юлию Быстрову и подставив их всех под пули? Когда на свет вышло темное прошлое ее деда, стали выясняться чудовищные подробности… Что же теперь делать — остановиться на полпути? Нет, Саша все же должна узнать, за что его убили.
Скорее всего, эта история — пустышка, коих в их репортерской профессии тысячи. А вдруг, наоборот, то самое, чего любой журналист ждет всю жизнь?.. Юля поняла: она не успокоится, пока не размотает клубок странных событий до конца. И не позволит своему старому другу Никите, с которым у нее когда-то случился бурный, но короткий роман, одному заниматься этим делом. Слишком опасно! Они будут рыть землю носом, но выяснят, что за таинственный объект упал ночью в тайгу. Приятель Никиты случайно заснял этот момент на телефон, после чего бесследно исчез… Жив ли он? И почему жители соседней деревни боятся ходить в тот лес? Вряд ли дело в поселившихся там сектантах-солнцепоклонниках… Кто бы мог подумать, что в этой глухомани наберется столько тайн! Ни Юля, ни Никита даже не подозревали, в какую авантюру они ввязываются…
Новый гламурный эротический триллер от автора нашумевшего бестселлера «Смерть в ритме танго».
Вряд ли молодая театральная актриса Алиса Мержинская догадывалась, насколько круто ее жизнь переменится после смерти мужа. В наследство от успешного бизнесмена ей достаются вредные родственники, куча долгов, претензии местной братвы, а также парочка покойников. Распутывать клубок странных событий вокруг себя Алисе придется в одиночку, ведь оказавшийся рядом мужчина ее мечты может легко перейти в стан врага…
Произведения, включенные в книгу, относятся к популярному в Испании жанру социально-политического детектива. В них отражены сложные социальные процессы в стране в период разложения франкизма. По обоим романам в Испании были сняты фильмы.
В настоящий сборник под общим названием «Убийство на почве любви» вошли три романа: «Не сердись, Иможен», «Овернские влюбленные» и «Вы помните Пако?».
«Стюардесса с тележкой медленно пробиралась по узкому проходу салона, обслуживая пассажиров; она непринужденно с ними беседовала, некоторые заметно хотели занять ее время больше, чем им было положено по стоимости билета. Теперь-то Саша Кошкин будет знать, что регистрацию на самолет нужно проходить как можно раньше, чтобы получить местечко в посадочном талоне поближе к креслу стюардессы, а то он, по своей неопытности, не торопился, перед полетом сидел в буфете и разминался красным вином…».
Главная героиня книги молодая и амбициозная Жанна, концертный директор новой попсовой московской группы «Мэри». Дебютные выступления этой группы запланированы в одном из самых лучших концертных залов столицы, а по городу уже развешаны яркие баннеры: «Мэри» — скоро все офигеют!» И незадолго до концерта одну из участниц коллектива находят мертвой на крыше многоэтажки со всеми соответствующими ритуальному убийству атрибутами: дьявольской пентаграммой и странной запиской, текстом из Откровения Иоанна Богослова: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри…». За первым убийством следует второе, третье, четвертое… И ни у кого уже не остается сомнений, что в столице орудует новый серийный маньяк убийца, последователь одного из древних, поклоняющихся дьявольским силам, культов. И Жанна еще не знает, что во всей этой жуткой истории ей уготована совершенно особенная роль.
В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации по пьянке проговаривается про "неучтенку" не тому собеседнику. Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала, бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы... На пути у врагов становятся отставной украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.
История одного из самых жутких – и самых странных – серийных убийц XX века. Еще до ареста пресса прозвала его «Зверем из Биркеншоу». Питер Мануэль был обвинен в убийстве по крайней мере семи человек (вероятно, их было гораздо больше). Он стал одним из трех последних преступников в Шотландии, казненных через повешение.…Уильям Уотт, обвиняемый в убийстве всей своей семьи, стремится оправдаться – а заодно выяснить, кто же на самом деле сделал это. Только одному человеку известна правда. Его зовут Питер Мануэль, и он заявил, что знает, где находится пистолет, из которого расстреляли жену, дочь и свояченицу Уотта.