Синие дожди - [91]

Н а с т а с ь я  М и х а й л о в н а (как маленькому). В Сольвычегодск. К подруге. В одной школе работать будем.

А р т е м  К у з ь м и ч. Настя…

Настасья Михайловна вдруг пригнула его голову к себе, целует, целует.

Настенька! Настя! Настя!

Настасья Михайловна вырвалась и побежала.

(Пошел вслед за ней крупными шагами.)

Н а с т а с ь я  М и х а й л о в н а. Не ходи! Не хочу, чтоб люди видели. (Убегает.)

А р т е м  К у з ь м и ч. Настя! Настя!.. (Только теперь понял, что это всерьез. Стоит, вскинув голову, высокий и коряжистый, будто вросший в землю. По его щекам текут слезы.)

АКТ ПЕРВЫЙ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Летняя изба-клеть. Висят березовые веники, припасенные на зиму. На лавке — деревянные кадушки. Под пологом — кровать. Небрежно кинуты тяжелые рабочие сапоги, куртка и рубаха.

Слышны звонкие ребячьи голоса и зычный мужской окрик: «Но, Буланко, но-о!..» Смех. Кто-то полощется в воде, хлопая по ней ладошками. Воздух прорезает лошадиное ржание.

Входят  Ф а и н а  и  М и н е е в н а.

Ф а и н а. А где отец?

М и н е е в н а. В озере с жеребцами купается.

Ф а и н а. Ну что опять у вас?.. Живете — нет миру. На старости-то лет могли бы и не смешить людей.

М и н е е в н а. Ему про то скажи. (Насыпает из кадушки крупу.)

Ф а и н а. Право, от людей стыдно… (Отдернула занавеску.) Мусору-то… Рубаха не стирана.

М и н е е в н а. Теперь есть кому за ним ходить. Пускай и старается. (Ее жилистые руки в постоянном движении.)

Ф а и н а. Ладно ли ты говоришь, мама? Ведь столько лет прошло!

М и н е е в н а. Вот и прошло, да не прошло. Вернулась назад с севера. Не нашлось там погибели на ее голову!.. Да разве наш дом был когда для него домом? Нижние венцы сгнили, крыша прохудилась. А потолок в клети так и не удосужился за всю жизнь сделать. Не о том радел!.. (Ушла в дом.)

Тот же зычный голос: «Ванятка, рысью скачи! Говорю тебе — рысью!..» Слышится удаляющийся конский топот. Входит  А р т е м  К у з ь м и ч. Он постарел. Черные волосы совсем выбелились. Переступая через порог, низко наклонился, чтоб не задеть головой о притолоку.

А р т е м  К у з ь м и ч. У-ух, хорошо… (Увидел дочь.) Фая?.. По делу? Или так — повидаться?

Ф а и н а. Повидаться.

А р т е м  К у з ь м и ч. Вот это любо! За это спасибо!.. Вышел к озеру сполоснуться. А тут парнишки привели лошадей купать. Ну и не выдержал!

Ф а и н а. В твои ли годы с мальчишками-то купаться?

А р т е м  К у з ь м и ч. В твои, в твои… А сколько мне дашь? Сорок! Ну, от силы — пятьдесят! (Смеется.)

Ф а и н а. Вот поедет начальство да и увидит — председатель-то!

А р т е м  К у з ь м и ч. Скажу, что изучаю водоем на предмет разведения зеркального карпа!

Ф а и н а (переводя разговор на другую тему). Папа…

А р т е м  К у з ь м и ч (утирает лицо и не слышит). Как удой за декаду? Не снижаете?

Ф а и н а. Не снижаем.

А р т е м  К у з ь м и ч. И все равно вашу ферму придется раскатать по бревнышку. Послужила — довольно. А коров сюда, в Журавлево.

Ф а и н а. И мы, доярки, будем за десять верст на работу бегать?

А р т е м  К у з ь м и ч. Не тот эффект от мелких ферм, Фая. Не тот. Сегодня в шесть вечера буду собирать заведующих фермами. Передай Тимофею, чтоб пришел.

Ф а и н а. Ох, не понравится ему это.

А р т е м  К у з ь м и ч. Не моя прихоть.

Ф а и н а. Как бы не сорвался…

А р т е м  К у з ь м и ч. Что за разговор?.. Раз надо, так надо. Поймет. Должен понять! (Одевается.) Как детишки? Растут?

Ф а и н а. Растут. Митя с утра до вечера у ручья пропадает. С удочкой. Пескарями котят откармливает. А вот у Верушки все животик что-то болит.

А р т е м  К у з ь м и ч. Болит?.. Привези их погостить.

Ф а и н а. Они и сами просятся. Особенно Митя.

А р т е м  К у з ь м и ч. Привези. Тоскливо нам тут вдвоем. А то перебирайтесь все сюда. Изба пустая. А?

Ф а и н а. Надо с Тимофеем поговорить.

А р т е м  К у з ь м и ч. Поговори. (Провел рукой по груди.) Эх, испить бы…

Вышла  М и н е е в н а. Принесла в клеть горшки с молоком. Услышала слова мужа и не ставит их на полку.

Ну, дай парного. Хочу. (Пьет большими глотками, глядя в глаза жене.) Спасибо. Посидела бы с нами.

Минеевна так же молча уходит.

Ф а и н а. Папа, ну что у вас? Ладно ли живете?

А р т е м  К у з ь м и ч. Я, как видишь, потолковать с ней не прочь. Да у нее и без меня собеседников предостаточно. (Взметнул руки вверх.) Господи Исусе, царь небесный… Господи Исусе…

Ф а и н а. Папа! Ну не езди ты больше в Елань! Не езди!

А р т е м  К у з ь м и ч. В Елань?.. А что я там забыл?

Ф а и н а (с недоверием). Будто не знаешь…

В клеть заглянул  Г р и ш а, обвешанный музыкальными инструментами.

Г р и ш а (сияя). Артем Кузьмич, привез! Полный комплект! И басы, и трубы, и литавры! Все новенькое, прямо с базы!

А р т е м  К у з ь м и ч. Ну-у?

Г р и ш а. Горят как золото! Теперь бы нам руководителя! Я в городе разыскал одного, да просит очень дорого.

А р т е м  К у з ь м и ч. Сколько?

Г р и ш а. Сто рублей в месяц и чтоб все питание готовое.

А р т е м  К у з ь м и ч. Пьяница, наверно?

Г р и ш а. Это само собой.

А р т е м  К у з ь м и ч. Ну-ка, покажи свое золото. Малость умел когда-то. (Берет трубу и крутит в руках.) Был у меня в эскадроне трубач. Заиграет «Марш-марш!» — мертвые, можно сказать, поднимались.