Сингапур - [45]

38

Ночь прошла быстро и не мучили Тоболина кошмары. Он отнес это за счет благотворного влияния целебной настойки. Не потому ли жуткая слабость, одолевавшая его тело в течение трех суток, в значительной мере уменьшилась. Посветлело в голове, мозг как бы очищался от всего, что мешало прийти в себя. Впрочем, Тоболин не питал надежды на скорое излечение памяти. Да и знал, невозможно очистить ее полностью. Голова — не рукотворный компьютер. Для любого капитана катастрофа судна, виновен он или не виновен — не объяснимо трагичное событие, которое до конца жизни будет болью отдаваться в сердце. И ее, как занозу не вынешь. Но в любом случае, нужно было думать о будущем.

Праздником, как выяснилось, оказался обычный банный день. Если у нас он один раз в неделю, чаще по субботам, то здесь, вполне возможно, гораздо реже. И поэтому возведен в культ.

С тыльной стороны хижины, чего не заметил раньше Тоболин, стояли два чана. Попросту говоря, две большие деревянные бочки. В одну наливалась горячая вода, в другую-холодная. В них и предстояло делать омовение или очищение. Эти два слова как-то не очень подходили к обычному банному дню. Короче говоря, он решил, что не совсем правильно понял Тину. И всю эту процедуру, после того, как она снова ему объяснила, что к чему, отнес к обычной помывке. Что касается бочек под открытым небом, — это другое дело. Тут уж ничего не скажешь. Да и, как оказалось, в «помывке» существует определенный порядок. И что смутило Тоболина, так то, что ею станет руководить…Тина. Да и чему удивляться? Филлипины — островная страна, сотни островов и тысячи деревень и всюду свои обычаи.

Между тем девушка стала поторапливать. Хладнокровно, без каких-либо ужимок, по-хозяйски распорядилась Тоболину раздеваться. Не в хижине, а после того, как подошли к чанам.

Что и говорить, предстоящая баня его обескураживала. Своим видом боялся напугать девушку, а больше — стеснялся. Давно не бритый, страшно исхудавший, Тоболин в обнаженном виде (Трусы конечно он не рискнул снять), представлял себя этаким белым призраком. Ему мнилось, что кто-то определенно скрытым оком станет подглядывать. Девушка, пока не обращая на него никакого внимания, по крайней мере, так казалось Тоболину, скидывала с себя юбченку. Последне, что оставалось на ее молодом, красивом теле, белые трусики. Хотя, в данном случае, они и выглядели ненужной вещью, он обрадовался тому, что кое-что на ее теле окажется прикрытым.

Она стояла напротив, в четырех шагах от Тоболина. Девушка своей ноготы не стеснялась. Для нее все было естественно, жизненно и также просто, как в природе, как и в трех метрах от них деревцо с пышной кроной, украшенной яркими розовыми цветами.

Тина непринужденно улыбнулась и решительно показала пальчиком на чан с горячей водой. Тоболин шагнул несмело. Поднявшись по небольшой в три ступени лесенке, взглянул на парок, поднимающийся над водой. И прежде чем погрузиться в чан, макнул в него пальцем. «Настоящий кипяток, — решил он, — Сваришься, как курица не помывшись» Его нерешительность заставила Тину действовать. Легко, словно, стрекоза взлетела на лесенку и, оказавшись рядом с Тоболиным, смело опустила руку по локоть в воду. После чего чудные ее глаза с величайшим упреком взглянули на Тоболина.

— Чего ты испугался? Не горячо же…

Тон голоса-исключающий разницу лет. Несправедливо, но вместе с тем приходилось подчиняться. Тоболин быстро и тяжело бухнулся в чан. Выдержал ли секунд пять? Вряд ли. И сам, того не заметил, как оказался в чане с холодной водой. Стояли они рядом. Во время погружения успел подумать: «Вот это прыть!» И уже сидя в бочке, громко и от души расхохотался. Кстати Тину рассмешил больше, чем себя. Вытирая на глазах слезы, прыгая босыми ногами по колючей траве, она так громко, по детски свободно и с удовольствием смеялась, что Тоболин опасаясь посторонних глаз, выглянул из чана. Кроме их двоих, рядом никого не заметил. Вернулся в чан с горячей водой., которая на этот раз не показалось уж слишком горячей. Сидел минут пять, а может быть, десять. И полагая, помывка на этом закончится, обратился к девушке, которая лазая среди кустов, как-будто-бы ловила бабочек.

— Т-и-н-а! Вылажу!

Оказывается, поторопился…Тина показала рукой оставить бочку и лечь на траву. За то время, пока он сидел в воде, она успела наломать веток с листочками и не обращая на него внимания, старательно раскладывала их на траве. Тоболин, пока поглядывая на нее из чана и не решаясь его покинуть, начал понимать, какую пытку ему предстоит еще вытерпеть. Не догадывался о другом: среди веток, она уложила несколько пушистеньких колючек. И безусловно, они с определенной целью. Почувствовать полноту удовольствия, воздействовать как целебно-профилактическое средство.

Наконец, «веник» в руках девушки. Он то и напомнил Тоболину о родной и далекой бане. Не стал ждать вторичного приглашения. Любопытство, подогреваемое воспоминаниями, толкало на любое испытание. И далее картина выглядела более чем забавно: русский обнаженный мужик распластался на малюсенькой поляне рядом с хижиной. Над ним с веником в руке молодая туземка. Без сомнения, вокруг джунгли, а не сибирская тайга. И если бы этот момент остановить…. Ведь, дело происходит не в настоящей бане…(в нашем понятии). Вокруг дикая природа, гроздья благоухающих цветов, порхающие в воздухе бабочки и стрекозы…