Сингапур - [24]

Парадный трап на любом судне, особенно без береговой опоры, на весу, представляет собой зыбкое устройство и очень неудобное для хождения по нему с вещами. Даже привычному Тоболину подъем с чемоданом по нему дался нелегко. Ступив на палубу, он, не ожидая помощи от старшего помощника, поставил его у своих ног. Тоболин уже не раз подумывал, не купить ли ему вместо чемодана удобную сумку, да все жалел и берег, вроде талисмана, сопровождающего его в рейсах, пожалуй, не менее как в течение десяти лет. Да и чемодан-то был не простым. Коричневого цвета, из чистой высококачественной кожи, вместительный, однако не очень удобный для рук. Когда-то, без преувеличения можно сказать, он дополнительно придавал своему хозяину авторитет состоятельного человека. Со временем же ценности поменялись, впрочем, Тоболина это совсем не заботило. У каждого человека свои привязанности к чему-то, и в данном случае чемодан совсем уж не мелочь. Он-напоминание о доме, о тех судах, на каких пришлось работать.

— Старший офицер. Рад вас приветствовать. — Прервал мысли Тоболина голос встречающего офицера.

Подавая ему руку, Тоболин ответил:

— Я ваш новый капитан. Буду признателен если меня проводите до каюты…

Старший офицер скорее всего понял это несколько иначе и незамедлительно предложил свои услуги. Тоболин, показав взглядом на чемодан, сказал:

— Охотно вам его уступаю.

Шагая позади старшего офицера, Тоболин с удовлетворением для себя отмечал некоторые детали состояния судна: палуба чиста, грузовое устройство в полном порядке, свежей краской блестела маркировка на трубопроводах, трюмах, переборках. По пути вдоль фальшборта сидело несколько темнокожих, мелких матросиков, видимо, филлипинцы, старательно отбивающие ржавчину. Благодаря этому, старший офицер произвел на него с первой минуты положительное впечатление.

В каюте царил также идеальный порядок. Но, несмотря на богатую отделку, отдавало затхлостью и музейной безжизненностью.

Пока Тоболин осматривал апартаменты, старший офицер стоял у двери и, не решаясь первым заговорить, ждал указаний. И это естественно, во-первых, судно обрело капитана, а во-вторых, могло последовать распоряжение о немедленной съемке с якоря. Так, по крайней мере, информировал агент. Судя по неторопливости нового капитана, старший офицер понял-сегодня все останется по-прежнему. Сам же Тоболин имел в голове свой определенный план, продуманный до мелочей. На таком судне он впервые, поэтому прежде чем отдать команду «сниматься с якоря» нужно с ним хотя бы ознакомиться. В надежде на готовность старшего офицера ответить на любой вопрос, Тоболин попросил его в первую очередь показать судовые документы. И когда все необходимые бумаги лежали на столе, он отпустил старшего офицера.

На их проработку ушло чуть больше двух часов. Основательно просмотрел регистровые документы. Они оказались в полном порядке. После чего можно было заняться второстепенными документами.

По судовой роли значились: старший офицер — марроканец с длинным именем Халимед-Мусхад-Асхан, старший механик-немец, Иоганн Краузе. Наткнувшись глазами на должность радиста-немка, Дорота Вальсен, Тоболин подумал: «По имени она больше датчанка» И можно было дальше не смотреть. Откладывая судовую роль в сторону, все-таки конец посмотрел. Без всякого интереса прочел: чиф-стюард — китаец, повар — китаец.

Чтобы немного расслабиться. поднялся с кресла, как показалось Тоболину, слишком мягкого и удобного лишь для одной цели-смотреть телевизор. Прошелся несколько раз по кабинету, заглянул в ванную комнату, затем в спальню. Всюду идеальная чистота, и было похоже на то, что приборка сделана недавно. Вспомнил о своих вещах. Что нужно, повесил на плечики, остальное пока решил положить одной кучей в другую половину шкафа. Открыл дверку, а там нагромождение пустых бутылок из-под виски. «Ничего особенного, капитан может позволить себе…,- подумал Тоболин, — Стиверт, видимо, любил частенько прикладываться…, и не успел выкинуть.» В буфетной все стояло так, как будто бы кто-то недавно побывал: чашки, посеребренные чайные ложечки-на видном месте, остальная посуда разложена по ячейкам. Открыл холодильник. Он оказался забит полностью продуктами и напитками. Глядя на такое изобилие, Тоболин усмехнулся и про себя заметил: «Понятно, перед приходоом нового капитана постарался чиф-стюард.» Ему было известно, что в некоторых судоходных компаниях сумма денег, отпускаемая на питание капитана, несколько выше, чем у остальных членов экипажа. Так ли это было здесь, можно было догадаться глядя на содержимое холодильника. По правде сказать, Тоболина подобное неравенство не волновало. Между тем в душе считал, что на судне и капитан и матрос должны питаться по одной норме.

Приготовив себе кофе, Тоболин опустился в кресло. Напиток взбодрил и, снова перключившись на работу, он снова вспомнил о прежнем капитане Стиверте. И тут возникла у Тоболина интересная мысль: каким же образом отмечен факт ухода его с судна. Судовой журнал находился под рукой и ничего не стоило в него заглянуть. Запись действительно существовала и гласила о временной передаче обязанностей старшему помощнику капитана. Кстати ни слова о болезни Стиверта. И также Тоболин не нашел записи о причине простоя в пять суток. Как известно, для фрахтователя не только день, но каждый час дорого стоит. Проще простого снова перелистать судовой журнал и тщательно прочесть, может что-то пропустил. Все события в нем отмечаются с точностью до минуты. Однако Тоболину захотелось узнать от самого старшего помощника.