Синеокая Тиверь - [4]
Подождала, пока Зоринка увенчает княжича венком, и только тогда приблизилась к нему, опоясала мечом, передала щит и шлем. Не видела, как отнеслись к ее словам князь с княгиней, народ вокруг. Слышала только: дружно и голосисто напомнили о себе величальницы:
Эта песня, ее немудреные в своей простоте слова относились уже не только к княжичу, но и к дядьке, тому «мужу при мече», который подвел коня и помог Богданке сесть в седло, засвидетельствовав тем: отныне не мать и не отец – он будет отроку учителем и житейской мудрости и ратного дела.
Был еще и круг почета на оседланном коне, были цветы, которыми устилали путь княжича-отрока, потом величальные песни, приветствия и пожелания, чтоб веселым был на многотрудной стезе мужа и князя, чтобы так же легко и удобно сел на княжеский престол, как садился на стол, на котором обрезали кудри.
Но Миловидка не присматривалась и не прислушивалась уже к тому, что происходило на помосте. Услышала: «Ты свободна» – и метнулась к своим поселянам, а с ними – подальше от княжеского праздника.
– Подожди, Миловидка, ты куда?
– Ой, сестрички, сама не знаю куда, но бежать должна, не то лопну от того, что вот тут сидит, – показала на грудь, – после тех пострижин…
– Ну и что? Все уже позади!
– Кто скажет, что все позади?..
– Какая же ты… Или ты тут одна-единственная?.. Не обидели до сих пор, не обидят и потом.
– Поди знай…
Их словно подслушали. Миловида, девушки и парни из Выпала не успели еще выйти из толпы, а от места пострижин отделился юноша их лет, поклонился до земли той, которая опоясала княжича мечом.
– Я к твоей милости, девушка пригожая…
Смотрела на него растерянно и не знала, что сказать. Молодец не был похож ни на челядина, ни на дружинника. Ни внешним видом, ни повадками… Поселянин, да и только, а остановил – значит, что-то хочет.
– Будь добр, – промолвила Миловида и сразу же поняла: не то сказала, что нужно было сказать.
– Тебя зовут!
– Кто?
– Княгиня.
– Боги… – Миловида со страхом и тревогой глянула на подруг. – Я же говорила…
– Она за сказанное сыну красное слово поблагодарить хочет, – поспешил успокоить молодец. – Когда княжич завершит круг почета, все сядут за столы – княгиня просит, чтобы ты тоже там была, чтобы они могли тебя достойно отблагодарить.
– Не пойду!
Не обращала уже внимания ни на подруг, ни на приглашение княгини и решительно направилась к воротам, которые вели из Черна. За ней – и все остальные. Но если Миловидка меньше всего сожалела, что не будет сидеть за княжьим столом и не увидит, что будет на пиру, то все остальные из Выпала, видимо, думали по-другому. Во всяком случае, кто-то из парней оглянулся вскоре, а оглянувшись, остановился и остановил всех остальных: тот, кто прибыл посланцем от княгини, не возвратился к своей повелительнице, а шел за выпальцами.
– А ты куда?.. – не совсем учтиво преградили парни преследователю дорогу. – Миловидка ведь сказала, что не пойдет.
– Ну и хорошо, я тоже не пойду, раз так…
На него посмотрели словно на блаженного…
– Княгиня не посылала меня, – объяснил он. – Княгиня только сокрушалась, что девушка исчезла. Ну, а я вызвался догнать и сказать, что зовут. А раз Миловидка не хочет идти, я тоже не вернусь… Вы из Выпала?
– Ну и что?
– А я из Солнцепекской веси. Соседи мы близкие…
– Ха! Так чего ж молчал? Слышали, девоньки, это ж наш! – И по-дружески толкнули молодца в круг.
Звали парня Божейко. Вроде и ничего удивительного – в Выпале тоже есть Божеи, однако этот показался Миловиде более приятным, чем все остальные. Было в нем что-то от родной матушки, такой ласковый и такой добрый; было в нем что-то от солнца – так красив; ну и что-то от ветра – веселый и стремительный, сердце трепещет, когда он говорит. И беседа приятная: сколько идут, столько говорит, всех говорунов заставил приумолкнуть. И все улыбается ей, Миловиде. Почему?.. Подшучивает, вспоминая, как испугалась, когда сказал, что зовут к княгине. И правда, почему бы и не посмеяться, если есть над кем? От страха ум потеряла, услышав, что еще раз зовут. Будет теперь разговоров, ой будет… Подруги ж не удержатся, всем и все расскажут.
III
Пусть славится имя Божественного! Однако легко сказать: «Следи, чтобы варвары не переходили реки». Попробуй придать сказанному твердость истины и справиться с тем, что возложено на тебя самой же истиной. Кому неизвестно: земля империи граничит с землей варваров на сотни и сотни ромейских миль – от Понта Эвксинского до Сингидуна. А другой Длинной стены на тех сотнях миль не поставишь. Говорят, Дунай – не Марица, его нужно уметь перейти. Говорят, там империя соорудила надежные крепости, достаточно укрепить их, разумно использовать – и варвары не пройдут. А ему, Хильбудию, мало утешительного от тех рассказов. Дунай действительно и широкий, и полноводный, и зарослями да плавнями надежно отгородился от варварского мира. Но дело в том, что лишь владельцы загородных вилл да зажиревшие патриции могут полагаться на те препятствия – воинам они не такая уж и помеха.
Когда город Щорс, на Украине, был освобожден от немецко-фашистских захватчиков, бойцы Советской Армии прочитали в камере смертников гитлеровской тюрьмы нацарапанные на дверях слова: «За Родину, за Правду! Кто будет здесь и выйдет на волю — передавайте. Нина Сагайдак. Шестнадцать лет. 19.V—1943 г.».Она не смогла вырваться из вражеского застенка. Но Нина продолжает жить среди нас.Имя Нины Сагайдак стало известно многим, особенно пионерам.Однако о жизни и борьбе юной героини знали немногие. Случилось так, что ее подпольная работа была известна лишь людям, под непосредственным руководством которых она работала.
Роман о малоизвестных страницах славянской истории. В VI–VII веках н. э. славяне боролись против кочевых племен, аварского каганата и Византии за жизненное пространство, за свое будущее.
Историческая повесть рассказывает о борьбе юго-восточных славянских племен против хозарского ига в конце IX века.
Остров Майорка, времена испанской инквизиции. Группа местных евреев-выкрестов продолжает тайно соблюдать иудейские ритуалы. Опасаясь доносов, они решают бежать от преследований на корабле через Атлантику. Но штормовая погода разрушает их планы. Тридцать семь беглецов-неудачников схвачены и приговорены к сожжению на костре. В своей прозе, одновременно лиричной и напряженной, Риера воссоздает жизнь испанского острова в XVII веке, искусно вплетая историю гонений в исторический, культурный и религиозный орнамент эпохи.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».