Sine qua non - [4]
Поэтому, разоблачая манипуляционный характер самого термина, не следует недооценивать потенциала идеологии антисемитизма в пробуждении национального русского самосознания, творческой политической инициативы и государственного строительства, а также его роли в укреплении дружбы между народами.
Итак, несмотря на преднамеренно порочную морфологическую конструкцию, термин «АНТИСЕМИТ» всё же служит для обозначения определенных человеческих качеств и/или мировоззрения, о которых можно составить себе представление на основе сложившейся практики его применения. В данном случае речь идет именно о перечисленных мною выше высоких нравственных качествах (разумеется, высоких с точки зрения христианской традиции).
О происхождении термина
Что же касается истории термина, а не явления, «антисемитизма», то он является сравнительно недавним изобретением с весьма размытым, и даже оккультным, смысловым подтекстом.
Его ввёл в употребление немецкий еврей Вильгельм Марр, в 1879 г., в своей книге «Der Sieg des Judentums uber das Germanenthum» в качестве наукообразной замены ранее распространенного в то время слова-штампа Judenhass (ненависть к иудеям). Об ожидающей Россию судьбе он написал прямо пророческие слова:
«Я громко провозглашаю, без малейшей насмешки, торжество иудаизма в мировой истории… В настоящее время между всеми народами Европы одна Россия ещё оказывает сопротивление официальному признанию нашествия иностранцев. Это последний оплот, где против иудеев соорудили последнюю траншею, и, судя по ходу дел, капитуляция России есть вопрос времени… Дух гибкой интриги иудеев погрузит Россию в такую революцию, подобно которой свет ещё действительно никогда не видел…»
Уже из этих пророчеств можно понять, что ничего дурного в «антисемитизме» нет и никогда не было. В некотором смысле, все неевреи являются антисемитами уже по факту своего рождения. Да и не только они, но и очень многие «евреи» — тоже антисемиты. Вообще там, где есть свободная, независимая, духовная, нравственная личность — там есть и антисемитизм, стесняться тут нечего, надо спокойно к этому относиться. Другое дело, что таких личностей становится все меньше и меньше — такова, увы, общая направленность исторического развития.
О необходимости осмысления понятий
Как было сказано выше, несмотря на преднамеренно порочную морфологическую конструкцию, термин «АНТИСЕМИТ» всё же служит для обозначения определенных человеческих качеств.
Что это означает? Это значит, во-первых, что не имеет никакого смысла утверждать «я антисемит» или, напротив, отрицать свой «антисемитизм», если, прежде всего, вы не понимаете значения слов «семит» и «антисемит».
В качестве примера, допустим, вы приняли такой термин как «АНТИЖОАО» (с преднамеренно заложенной в него неопределенностью смысловой нагрузки), в круг своих базовых мировоззренческих понятий, не понимая ясно его значения и не будучи способным объяснить его окружающим.
Его использование автоматически разрушает вашу способность к логическому мышлению и, следовательно, к связному изложению своих мыслей. Вы из человека сразу превращаетесь в беспомощное мямлящее существо, в гоя-животное или, ещё хуже — в еврейского зомби-биоробота.
Но, как я уже говорил ранее, это только полбеды, потому что, превратив человека в бессмысленно мямлящее животное, отключив его способность рассуждать, к нему затем начинают применять методы дрессировки, начинают влиять непосредственно на его инстинкты.
На такое существо компетентные товарищи начинают оказывать воздействие с помощью окрика, выговора, боли, страха наказания, иногда наоборот — с помощью поощрения (кусочка сахара, конфетки, автомашины, государственной дачи, премии, контрольного пакета акций, поощрительной заметки в прессе, повышения по службе и т. д.). Ему показывают, что «антижоао» — это очень плохо, опасно, чревато большими неприятностями.
Самостоятельно рассуждать такое лоботомированное существо уже не в состоянии, анализировать структуру собственного понятийного аппарата не может, но стимулы воспринимает охотно и сразу. У него вырабатывается рефлекс автоматического отторжения всего связанного с антижоао. Логически он не в состоянии объяснить такого своего отношения, но в его подсознании отныне постоянно мерцает красный огонёк — предупреждение об опасности: «что-то мне не нравится в этом слове».
И вот мы наблюдаем трогательную картину — прошедший подобную обработку человек покорно становится на задние лапки и торжественно предъявляет справку о том, что он «не антижоао».
Он радуется такой справке, воспринимает её как свою маленькую победу (не совсем понятно, над кем), как свидетельство своей высокой нравственности, умственной дееспособности, легитимности своих устремлений. Ему даже начинает казаться, что он кого-то перехитрил, обставил, кому-то что-то доказал (а кого-то и научил хитрить и выкручиваться, как он сам).
