— Но зачем вы мне это говорите? — спросил я. Резонный вопрос, этот чудак в белом халате не выглядел альтруистом или добрым самаритянином. Скорее, как вивисектор и доктор Менгеле.
— Да чтобы ты не терял времени, изучая то, что мы уже знаем. Ну и для того, чтобы заслужить твое доверие и впоследствии злоупотребить им для дальнейшего изучения. — не моргнув глазом поведал мне он. Я обалдел.
— Понимаешь, легче втереться в доверие, если говорить людям правду. — добавил «профессор»: — ложь утомительна, приходится запоминать что ты сказал и кому, создавать целые альтернативные вселенные из-за одной маленькой лжи. Не хочешь кушать суп мисо? Сказал, что уже поел и поэтому отказываешься от супа, чтобы не обидеть хозяев? Но у тебя спросят — а где ты поел? Когда? Что именно ты ел? В какой последовательности? Кто был рядом? Было вкусно? Столько вопросов возникнет. И вот ты уже запутался в паутине лжи и тебя вот-вот изобличат. Например, вот ты. — узловатый палец ткнул в мою сторону: — хочешь увидеть эту свою подружку без трусов.
— Что?! Да я никогда, что вы… — залепетал во мне Синдзи-кун, но я волевым усилием подавил эти возражения. В конце концов глупо отрицать очевидное.
— Конечно хочу. — сказал я, поддерживая эту странную игру: — тело у нее ух! Огонь. А вот интересно, она ж метаморф, у нее только одна форма для превращения имеется, или она может и в другие перекидываться?
— Довольно неожиданно. — признал «профессор», окинув меня изучающим взглядом: — обычно школьники отрицают такие мысли. Я рассчитывал поймать тебя на лицемерии и использовать твое смущение в качестве наглядного урока.
— Вы же сами сказали, что лучшей политикой является честность. — заметил я в ответ.
— Да, говорил. И, кстати, форма у нее не одна, она может с легкостью задавать себе различные формы — в определенных пределах, конечно, извращенец ты эдакий, хах.
— Ого. А я и не подумал. Так что же, в реальности она может быть маленькой, кривоногой и плоской? — у «профессора» неожиданно задергался глаз. Я посмотрел на «профессора» внимательней. Ага.
— Ну, или она на самом деле — жаба. Такая зеленная и гадкая жаба. Но перекинулась в фигуристую и сексуальную Майко-сан. Чтобы соблазнять невинных и непорочных юношей, а потом травмировать их психику… — протянул я, прикладывая палец к подбородку: — это объясняет ее поведение…
— Ах ты извращенец малолетний!!! — лицо профессора словно бы треснуло пополам и откуда-то изнутри, небрежно, словно сбрасывая змеиную кожу, появилась Майко-сан. Ее лицо пылало гневом, а ноздри раздувались. А вот и знаменитый метаморфизм — подумал я, так она может и других людей имитировать… ой! Мне по затылку прилетело больничным тапком. Больно.
— Вот так тебе! — торжествующе воскликнула Майко-сан, окончательно превращаясь в самое себя и повторно замахиваясь на меня тапком: — будешь еще мне тут умничать?!
— Майко-сан! Прекратите бить меня тапком!
— Тебе еще мало, гад такой! У меня, между прочим отличная фигура и замечательная личная жизнь, понял?!
— Да, да, конечно, Майко-сан! Только не по голове! Я ж больной!
— Ты на голову больной!
— Именно! А вы меня туда тапком!
— Ррр… ты выводишь меня из себя, Синдзи-кун, ты ничего не понимаешь в женщинах и их формах! Малолетний экстремист!
— Это-то откуда? — удивился я.
— Оттуда. — буркнула Майко-сан и опустила тапок: — Это… в общем спасибо тебе, Синдзи-кун.
— Да за что? — я зажмурился в ожидании удара тапком. Удара не последовало. Что-то влажное и мягкое коснулось моей щеки. Я открыл глаза. Майко-сан уже улыбалась.
— Это тебе за то, что спас мою жизнь. Ты мой герой, пусть и извращенец малолетний.
— Да что за…
— И не смей отрицать, я видела, как ты на меня пялишься! — Майко подняла вверх указательный палец: — я в вас, в парнях разбираюсь. У меня опыт есть, хах!
— Конечно я пялился! Ты очень привлекательна, кроме того, довольно вызывающе одета. — сказал я. Майко поперхнулась и внимательно посмотрела на меня. И я ее понимал. Здесь не принято открыто признавать свой интерес к противоположному полу, неприлично. Комплименты здесь довольно редки, нет, конечно, сказать — «Вы такой хороший работник» или «Как у вас хорошо получается содержать лавку и помогать своему деду» — запросто. А вот что-то вроде «Вы сегодня великолепно выглядите» или «вы просто сводите меня с ума в этой мини-юбке» — уже зашквар и попирание моральных устоев общества. Но меня, честно говоря, уже задрало искать верные способы и пути выразить себя не сломав по дороге кому-нибудь психику и не выставив себя малолетним извращенцем. Черт с ним, пусть так и считают. Тем более, недалеки от истины.
— Это … звучит очень интересно, Синдзи-кун, хах. — заметила Майко, внезапно успокоившись. И улыбнулась. У меня мурашки по коже пошли от этой улыбки. Ничего хорошего на мой взгляд эта улыбка не предвещала. Наверняка я где-то и что-то не так сделал и теперь эта мускулистая красотка девушка-Халк оторвет мне голову. И поиграет ей в футбол.
— Впрочем, хватит шуток. Этот профессор и его сестры скоро поймут, что я сбежала из палаты и начнется. Я заскочила сказать тебе спасибо. — Майко-сан опять стала преображаться в профессора Винтера. Зрелище было… немного неуютным и завораживающим, словно бы ее черты лица поплыли, как на акварельном рисунке, на который плеснули водой. Секунда-другая и вот передо мной уже снова седой жилистый профессор с сумасшедшинкой в глазах.
