Синдром колдуньи - [10]
- Дудкин, Дудкин… А, вспомнил! Это же наш любимый симулянт, профессиональный, так сказать, больной. Не повезло, Малышев: он у себя раз в полминуты кожные покровы проверяет и реакцию зрачков на свет, миндалины измеряет. С ним надо жестче, пускай в очередях помается, анализы посдает. Выгнать его всё равно не имеем права.
- А вдруг человек действительно болен? – спросила я.
- Вот на шее таких как вы, доктор Вера, и любят сидеть такие, как Дудкин, - саркастически усмехнулся Артемий. - Свесят ножки и сидят себе. Крови из него выкачали – на донорский пункт хватит, я уж про другие анализы молчу. Нечего там исследовать, впору присваивать лейкоцитам инвентарные номера. Так что вперед и с песней, Анатолий Геннадьевич. Передайте Дудкину, что навещу его ближе к вечеру, потолкую со старым знакомым... Хотя постойте, возьмите-ка с собой Соболеву. Новых больных я ей сегодня не дам, а врага надо знать в лицо. Вспомню старые добрые времена и поставлю вас в дуэт. Отчет, так и быть, можете сдать общий.
Из ординаторской вышли втроем. Воропаев направлялся в свой кабинет, а я с Толяном – в палату симулянта. Тут-то, в коридоре, и нашла коса на камень.
На нас косились. Не все, но многие встречные начинали шептаться или усиленно отворачивались.
- Толик, - тихо спросила я, - ты, случайно, не в курсе, почему они так смотрят?
- Смотрят? Да не, тебе показалось, - отмахнулся Малышев. – Не обращай внимания.
Вот уж нет уж! Бывшая практикантка Вероника, с которой у нас с сентября-месяца необъявленная война, стояла совсем близко, придерживая щекой телефон. Она даже не потрудилась понизить голос и протянула, глядя мне прямо в глаза:
- А я говорю, Светка, что правда. Думаешь, чего их столько времени не было? Тариф поменялся, путь к славе теперь постель. Я, наивная, в свое время из кожи вон лезла, а джентльмены, оказывается, предпочитают блондинок! Приступ у нее, видите ли!..
- Не дрейфь, Верк, щас разберемся, - оценил угрозу Толян.
- Не лезь, пожалуйста. Вероника Антоновна, вас мама не учила, что нести пургу нехорошо? – вкрадчиво спросила я, подходя вплотную.
- Я тебе перезвоню, зай... Ой, гляньте на нее, прям оскорбленная невинность! – прошипела Вероника. - Мы такие нежные, мы такого не знаем! Да ты вообще в курсе, что полбольницы ставки делает: трахнулись вы уже или нет?
Понятно, Карину можно не искать. Общественность в курсе.
- С кем? – поразительный по своей несвоевременности и наивности вопрос Малышева.
- И каковы ставки? – я натянула улыбку. Урегулировать бы всё мирно, но, боюсь, не выйдет. Не то место, не те люди.
- Раз не спрашиваешь, с кем, значит, уже, - подвела итог эта ненормальная. - Ну и как он? Мне лично узнать не довелось, хоть ты расскажи. Вмещаешь широту души?
- Вероника Антоновна, - я уже рычала, - будь человеком. Заткнись, а?
Вероника Антоновна быть человеком не захотела.
- Какой был резонанс, офигеть просто! Никто сначала не поверил, что Воропаев на тебя польстился…
Я чувствовала, что способна на убийство. Клизму ей в… глотку! А Ника заливалась соловьем, расписывая в подробностях: что, где, сколько и каким образом.
- Да чтоб у тебя язык отсох! – в сердцах пожелала я.
Бывшая практикантка вдруг поперхнулась, схватилась за горло. Попыталась что-то сказать – не вышло. Она смотрела на меня оловянными глазами и беззвучно открывала рот, как гуппи в аквариуме Печорина.
- Вдохни поглубже, снабди мозг кислородом, - бросила я и зашагала прочь.
Ничего не понимающий Толян плелся следом и вопросов не задавал. Скорее всего, он решил, что у склочной девицы внезапно проснулась совесть.
Телефонный звонок застал меня в палате у Исаевой.
- Вера, - голос Артемия был спокоен и холоден, точно скальпель в руках опытного хирурга, - будь добра, выйди на минутку.
- Что-то срочное?
- Очень срочное.
Извинившись перед Анной Тимофеевной, вышла в коридор. Зав. терапией уже ждал меня.
- Что случилось? На тебе лица нет…
- Скажи мне, только честно, что ты сделала с Ермаковой Вероникой Антоновной?
При упоминании этой гадюки кулаки непроизвольно сжались.
- Только пожелала, чтоб у нее язык отсох. Она говорила о нас с тобой, всякие гадости и пошлости. Стоило молча пройти мимо?
- Стоило, Вер. Пройти мимо и не давать лишнего повода для сплетен. У них сейчас и так информационный экстаз, - поморщился Воропаев.
- Так ты знал?! – не поверила я.
- Вчера узнал, но дело вовсе не в этом, - он прислонился к стене, взгляд пытливый и одновременно недоверчивый. – Ермакова сейчас сидит в кабинете Крамоловой и не может ни слова сказать, только мычит и плачет.
- ?!
- Ты сумела наложить на Веронику абсолютную немоту, снять которую не в силах ни я, ни Крамолова, - мое лицо вытянулось, рука сама собой потянулась к горлу. - Она требует к себе, немедленно.
Когда мы вошли в кабинет главврача – Артемий меня не бросил, побоявшись оставить наедине с главной ведьмой, – Мария Васильевна рубанула ладонью в воздухе. Съежившаяся на стуле Вероника обмякла.
- Твоих рук дело? – заклокотала колдунья. - Ее язык больше похож на сушеную воблу, чем на орган! Куча свидетелей! Ты… ты хоть понимаешь?!
- Не ори, - Воропаев не выпускал мою взмокшую руку из своей руки. – Свидетели… что они смогут сказать? Ничего не было. Мы найдем способ расколдовать Ермакову. Интуитивная магия не…
Жизнь после свадьбы не заканчивается, если впереди у тебя окончание практики, разборки с нечистью, скелеты в шкафах, тайные воздыхатели, домовые в кастрюлях, которые так и норовят свалиться на голову твоей маме, и одно маленькое аккуратное предательство. Тучи сгущаются, ведьмы строят козни, а ты вдруг внезапно становишься всем нужна. Ревнивые бывшие? Гонки по кладбищам? Жертвоприношения с тобой в главной роли? Сорок бездомных кошек, и все твои? Где наша не пропадала! Вот только, чтобы выжить посреди этого бедлама и не сойти с ума, придется очень постараться. .
Жизнь после универа не заканчивается, если впереди тебя ждет веселая практика в компании: трех оболтусов, которые так и норовят занять твое место под солнцем; начальника, который терпеть не может студентов; неприятностей, которые караулят тебя за каждым углом, и агрессивной нечисти, которая, оказывается, существует. Вампиры? Ведьмы? Говорящие кошки? Дед Мороз с почетной миссией спасти мир? Это еще что! Некстати влюбиться - вот где засада. .
«B давно забытом городе никто не будет искать», — так думал Клод, спасаясь бегством от клеветы из родного Анриса. Но только этот город оказывается проклятым, и начать в нем новую жизнь можно только после того, как разберешься с прошлым.
Поездка на практику закончилось путешествием в другой мир? Не беда, особенно когда в возвращении на Землю тебе взялся помогать сам архимаг. Обучение в престижной академии, дружелюбные адепты, незнакомец, с весьма недвусмысленными знаками внимания. Но не всё так легко и просто как показалось на первый взгляд. Отчего появились странные слухи? И почему всё больше и больше народу стали преследовать девушку? Теперь героине придётся очень постараться для того, чтобы вернуться домой… живой. Книга первая. Объективной критике буду очень рада.
Персонажи — советские пионеры, в посмертии ищущие три сердца Кадмона: сердце силы, сердце красоты и сердце разума. Секретная Ленинка, метро-2, минус-Мавзолей, далее везде.
Возможно, монах — не самый подходящий герой для спасения мира. Возможно, убийца — не самый подходящий духовный наставник. Но нам ли, смертным, оспаривать волю богов? Богов, которые пришли в старый мир и решили переделать его на свой лад. Настоятель монастыря, что в лесной глуши, по велению свыше отправляется в орочьи степи, ведомый воскрешенным магом и смиренностью со своей долей. Горит священный знак в его ладони, матерится его бывалый спутник, разбегаются по кустам лихие разбойники и прочие темные людишки…
Три моих ранних рассказа, довольно наивных и с неуклюжим стилем, но зато дописанных до конца. Для меня это большое достижение, ибо в плане сюжета и сценария я бессилен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.