Синайский секрет - [27]

Лэнг покачал головой.

— Нет.

Луи рассматривал ту же самую блондинку.

— Он оставил сообщение, что будет в Брюсселе наутро после… той ночи, когда его убили. Ничего не объяснял, но в этом не было ничего необычного. От Амстердама до Брюсселя — короткая поездка на «Евростаре». Он любил приезжать сюда, сообщать о ходе работы, обсуждать свои успехи… Хотя мне кажется, что больше всего ему нравилось обедать здесь.

Ворстаат поджал губы.

— Он ел здесь? Я всегда считал, что моллюски для евреев запретная пища. Разве нет?

Лэнг пожал плечами.

— Ничего не могу вам сказать. Почти все знакомые мне евреи едят все, что им нравится. И, кстати, так же и пьют.

Луи отвел взгляд от блондинки и тревожно посмотрел на улицу, как будто решил, что только что съеденные им мидии могли привести к верной смерти.

Инспектор поигрывал авторучкой над листком записной книжки.

— И что же именно он делал?

Луи пожал плечами.

— Я не знаю. Я мало что понимал из его научного языка. Впрочем, голос показался мне возбужденным.

— Возбужденным или испуганным? — спросил полицейский.

— Не знаю, — ответил Луи. — Тогда у меня не было никаких оснований считать, что у него есть повод для страха.

Ворстаат открыл было рот, но тут в кармане у него защебетал сотовый телефон. Он встал из-за стола.

— Извините, я ненадолго.

Он вышел на улицу и лишь там вынул телефон.

Лэнг говорил с Луи, но смотрел на полицейского.

— Скажите, много ли вам было известно о личной жизни доктора Ядиша?

— Личной жизни? — растерянно переспросил бельгиец. — Я не совсем вас понял…

Лэнг наклонился через стол и сказал, понизив голос до заговорщического шепота.

— Не было ли у нашего славного профессора чего-нибудь такого, что он предпочел бы сохранить в тайне?

Ему показалось, что он почти наяву увидел, как над головой Луи вспыхнула лампочка, как у героя комического мультфильма.

— Вы имеете в виду, что у него могла быть… э-э… как это у вас называется? Женщина?

— Любовница?

— Да, любовница! Нет, сомневаюсь. Он говорил только о своей жене и о работе, больше ни о чем. И никогда не упоминал о каких-нибудь других женщинах.

Один очевидный мотив отпал.

— Может быть, у вас есть какие-нибудь догадки о том, зачем ему понадобилось в Брюгге?

Луи решительно покачал головой.

— Могу сказать лишь то же самое, что сказал инспектору: ума не приложу.

Ворстаат вернулся на свое место.

— Прошу прощения. Во время разговора я спросил о происшествиях с автомобилями в том районе, который вы описали. Названный вами автомобиль, «Лендровер», был угнан, номерные знаки на нем сняты с другой машины. Следователи внимательно осмотрели его.

Лэнг молча ждал продолжения.

— К сожалению, угонщики были осторожны. Не оставили в автомобиле ни отпечатков пальцев, ни стреляных гильз.

— Другими словами, ничего.

Лицо Ворстаата как-то странно изменилось; Лэнг решил, что максимально возможное для инспектора приближение к улыбке.

— Я этого не говорил, мистер Рейлли. — Он еще и владел искусством драматической паузы.

— И?..

— Вероятно, что-то выпало из кармана у одного из них. Сейчас мои люди расспрашивают хозяина машины, чтобы убедиться, что это «что-то» принадлежит не ему.

Лэнгу не хватало терпения, чтобы вынести еще одну задержку.

— И это?..

— Порванный, измятый счет — похоже, из бистро в Брюгге.

Глава 13

Гранд-плас

Брюссель

Через пять минут

Трое стояли перед сложенным из желтого камня барочным фасадом «Ле Пижон». Ворстаат докуривал следующую «житан».

— Какие же ваши дальнейшие планы, мистер Рейлли?

— Прежде всего я отправлюсь в отель «Амиго» и узнаю, прибыл ли туда мой багаж. Нужно наконец-то сменить рубашку.

Полицейский издал звук, похожий на хихиканье, как будто услышал что-то смешное.

— Как долго вы намерены оставаться в Брюсселе?

— Вообще-то мне здесь делать больше нечего, разве что принять горячий душ. Я прилетел, чтобы удостовериться, что работа фонда идет своим чередом. Луи говорит, что все в порядке.

— Значит, вы вернетесь в Америку? — Из настойчивости инспектора следовал непреложный вывод: он в этом сомневается.

— Сначала я должен поехать вместе с Луи в Амстердам и выяснить, как проходит расследование гибели Беньямина Ядиша, затем навестить его жену и выразить ей соболезнования. А потом — домой.

Ворстаат всматривался в лицо Лэнга своими бесцветными глазами, отлично зная, что собеседник от этого чувствует себя неловко.

— Эти исследования будут продолжаться?

Лэнга вопрос застал врасплох.

— Я… Я пока не знаю. Но двое ведущих специалистов по этому направлению — один работал здесь, а другой у нас — мертвы.

Полицейский бросил сигарету и растоптал ее на булыжниках с несколько большим энтузиазмом, чем требовалось.

— А вам не приходило в голову, что этих людей убили не только для того, чтобы приостановить исследование, но и украсть его результаты?

Лэнг сразу вспомнил листы, вырванные из блокнота Льюиса.

— Из лаборатории доктора Ядиша что-нибудь пропало?

— Амстердамские власти сообщили, что, по словам его жены, не хватает компакт-диска, на котором он вел свои рабочие записи. Она не смогла сказать, что там было записано, но они намереваются поговорить с нею еще раз, когда она сможет забраться… собраться с мыслями. Возможно, на следующей неделе.