Символика сновидений, мифов и мистицизма - [7]
Здесь успех оккультизма, как сферы человеческой духовной самореализации, противопоставляемой всем остальным сферам. Необходимо учитывать и тот факт, что оккультное (эзотерическое) знание в том виде, в котором оно сформировалось и предстает сегодня, предлагает целостное, достаточно стройное учение об устройстве человека, мироздания и силах, им (бытием) управляющих. Кроме этого, мистицизм дает надежду на лучшее будущее, на непрерывность существования человека (духовное бессмертие), на перманентную эволюцию человекодуха – его личностное и общекосмическое прогрессивное и безостановочное развитие от низшего к высшему. Кажущуюся бессмысленность жизни оккультизм отрицает, объявляя смысл и причинность (неслучайность) буквально во всем – основными проявлениями бытия, устроенного Творцом.
Апологеты оккультизма утверждают, и это находит живой отклик в сердцах неофитов: жизнь не бессмысленна, мир не враждебен человеку, а сам человек – бессмертен и не ограничивается лишь одной материей (физическое тело – одежда для духа), он – скорее, энергоинформационное (духовное) существо, нежели «кусок смертной и уязвимой плоти». Разум – лишь первая стадия эволюции духа, грубое проявление души, одна из низших форм Божественного Разума. И та Истина, к которой вовек стремились люди, трансцендентная и непостижимая, действительно существует, и она постижима – однажды, когда все соединится в Едином.
Такова несомненная умозрительная привлекательность оккультизма. Не стоит забывать и о чисто практических целях – соблазне всемогущества и человеческого превосходства, который перекликается с ницшеанской идеей о сверхчеловеке. Все это обещают «низшие» практики оккультизма («практическая» магия, овладение силами Сиддхи в йоге и т. д.).
Современное оккультное знание, принявшее наукообразную форму (та же парапсихология, кармапсихология и пр.), претендует, ни много ни мало, на открытие и указание действенного способа спасения цивилизации (да и всего мира) от надвигающихся катастроф: космических и антропогенных, экологических и общественно-политических. Метод – в овладении «Психической энергией» и в духовно-нравственной трансформации.
В последней трети XX века (в особенности, в 80-е гг.) немалая часть интеллектуалов из числа деятелей культуры, духовенства и даже ученых с энтузиазмом предсказывала скорое сближение науки и религии, создание единого стройного учения на основе оккультного знания. Прошло время, страсти поутихли, а подобные уверенные заявления больше не вспоминаются. Наука, при всем ее усилившемся интересе к «запредельному», к аномальным явлениям и парафеноменам, отнюдь не повернулась лицом к иррациональному и трансцендентности. Оккультизм (как и околонаучные дисциплины) по-прежнему не представляет для теоретиков и практиков научной парадигмы какого-либо интереса. Не сдает своих позиций и ополчившееся на «оккультные ереси» официальное духовенство. Доверие широких масс к эзотерическим истинам подорвали и публичные разоблачения шарлатанов от экстрасенсорики, магии и т. п. Наблюдавшийся на стыке веков (и тысячелетий) бум оккультизма сошел на нет.
И все же вера в трансцендентное не угасла, загадочный омут оккультного знания манит, притягивая все новые души, рекрутируя адептов по всему свету – богатых и бедных, образованных и безграмотных, традиционалистов и мондиалистов, прогрессистов и реакционеров. К элементам МИСТИЧЕСКОГО обращаются ученые и философы, художники и писатели, режиссеры и композиторы, политики и идеологи, священнослужители и духовные лидеры. Мистический элемент присутствует во всех без исключения областях духовной культуры – в мифологии, религии, искусстве, философии, политике, идеологии и даже в науке, не говоря уже о непосредственно эзотерическом знании.
И пока человеческий разум остается имманентно ограниченным в пределах познания окружающего бытия и самого себя (а представляется, что он будет ограничен всегда), до тех пор оккультизм и мистический способ реализации духовных потребностей будут привлекать к себе внимание потенциальных приверженцев. В этом – сила современного оккультного мифотворчества.
Оккультизм и глубинная психология
Представляется интересным совместить подход оккультизма и глубинной психологии к описанию иерархической сущности человека. В восточных эзотерических учениях принято семеричное строение человеческой личности. Исходя из этого, можно построить следующую схему.
1. Физическое тело (плотное тело, плоть, биологический организм, Голем);
2. Эфирное тело (жизненное, витальное, энергетическое тело, биоэнергия, эфирный двойник, энергетический дубль, прана, ци, ки, меридианы Кенрак);
3. Астральное тело (тело желаний, эмоциональное тело, желания, чувства, эмоции, подсознание, Бессознательное, Оно-Ид, Тень, Ка, Гермафродит);
4. Ментальное низшее тело (умственное тело, интеллект, разум, рассудок, ум, сознание, предсознание, Я-Эго, Персона, низший Манас, Нус);
5. Ментальное высшее тело (душевное, каузальное, кармическое тело, душа, интуиция, совесть, Я(Эго) – Идеал, Сверх-Я – Супер-Эго, высший Манас);
6. Духовное тело (интуитивное, буддхическое тело, тело блаженства, дух, синь, бодхи, Ба);
В засекреченной лаборатории ведутся разработки наноустройств, которые бы обладали разумом и способностью действовать. Это так называемые нановиты. Неожиданно в институте происходит мощный взрыв и вещество с нановитами распыляется в окружающее пространство. А лаборатория находится в городе… И началось…И выяснилось, что нановиты способны проникать внутрь человека, поражать его организм, менять психику и… подчинять человека себе, делать из него зомби, чтобы его руками бороться с другими людьми и переделывать мир под себя.
Люди сами порождают чудовищ, их пожирающих. Так было всегда, так случилось и на этот раз. Строго засекреченные эксперименты с нановитами (наноустройствами, обладающими разумом и способностью действовать) закончились плачевно. Мощный взрыв в лаборатории — и вещество с нановитами вырывается наружу.И целый город превратился в ад.Нановиты существуют не сами по себе, а в виде Роя — коллективного разумного образования. В этом сила Роя: можно уничтожить отдельных особей, но в целом Рой не уничтожим. Угроза нависает над всем миром.
Рыцари плаща и кинжала – так во все времена называли разведчиков, шпионов, сотрудников спецслужб. Но в наше поразительное по своей хаотичности и беспринципности время они остались без плащей. А вот кинжалы у них всё еще есть.Любовь, честь, дружба – для героев цикла повестей «Кинжал без плаща» это не пустые слова. И всё же предательство окружает их, а смерть ходит по пятам. На пределе сил и способностей они делают свою работу, исполняют долг. А наградой – тишина, забвение и тень. Тень, из которой выйти им не дано.
В городе действует неуловимый маньяк – жестокий и непостижимый. На счету у него уже восемь жертв.Николай Гордеев – 25-летний частный водитель-извозчик, в прошлом десантник, оказывается втянут самым мистическим образом в расследование серийных убийств. В своих снах он видит маньяка, пытается преследовать его, выяснить, где тот скрывается и кто будет его следующей жертвой.Ему помогают его девушка – врач Марина, её знакомый – знаменитый на всю страну психоаналитик Пинский, а также журналист-инвестигейтор Бородулин.В одном из своих «астральных» путешествий Гордеев встречается с Учителем, который раскрывает в нем парапсихические способности и показывает тому Рубиновые Врата (Пурпурный Занавес), ведущие в Сердце Астрала.
Четвертый выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой и средней литературных форм — рассказов, повестей и новелл — писателей Республики Башкортостан, работающих в жанре литературы «главного потока».
В России в первой трети XXI века к власти приходит никому не известный авантюрист, в короткий срок установивший в стране профашистскую диктатуру. И мало кому известно, что на самом деле это – не человек, а внеземное существо, вынашивающее планы поработить все человечество и заставить служить себе и своему инфернальному клану. И лишь бывший научный сотрудник Руслан Быков и его учитель, профессор Богдан Жилин, узнав об истинной сущности диктатора Дивова, встают на путь борьбы с ним и подвластными ему «черными» боевиками и полицией.Долог, труден и опасен путь, ведущий к затерянной в горах базе сил Сопротивления, но герои с помощью своих друзей предпринимают отчаянные попытки пробиться к союзникам в борьбе и ценой гибели соратников уничтожить смертоносное существо.Увы, на этом проблемы людей не заканчиваются и перед героями встают новые угрозы и новые задачи по их устранению.
В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.
В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни.
В книге трактуются вопросы метафизического мировоззрения Достоевского и его героев. На языке почвеннической концепции «непосредственного познания» автор книги идет по всем ярусам художественно-эстетических и созерцательно-умозрительных конструкций Достоевского: онтология и гносеология; теология, этика и философия человека; диалогическое общение и метафизика Другого; философия истории и литературная урбанистика; эстетика творчества и философия поступка. Особое место в книге занимает развертывание проблем: «воспитание Достоевским нового читателя»; «диалог столиц Отечества»; «жертвенная этика, оправдание, искупление и спасение человеков», «христология и эсхатология последнего исторического дня».
Книга посвящена философским проблемам, содержанию и эффекту современной неклассической науки и ее значению для оптимистического взгляда в будущее, для научных, научно-технических и технико-экономических прогнозов.
Основную часть тома составляют «Проблемы социологии знания» (1924–1926) – главная философско-социологическая работа «позднего» Макса Шелера, признанного основателя и классика немецкой «социологии знания». Отвергая проект социологии О. Конта, Шелер предпринимает героическую попытку начать социологию «с начала» – в противовес позитивизму как «специфической для Западной Европы идеологии позднего индустриализма». Основу учения Шелера образует его социально-философская доктрина о трех родах человеческого знания, ядром которой является философско-антропологическая концепция научного (позитивного) знания, определяющая особый статус и значимость его среди других видов знания, а также место и роль науки в культуре и современном обществе.Философско-историческое измерение «социологии знания» М.
«История западной философии» – самый известный, фундаментальный труд Б. Рассела.Впервые опубликованная в 1945 году, эта книга представляет собой всеобъемлющее исследование развития западноевропейской философской мысли – от возникновения греческой цивилизации до 20-х годов двадцатого столетия. Альберт Эйнштейн назвал ее «работой высшей педагогической ценности, стоящей над конфликтами групп и мнений».Классическая Эллада и Рим, католические «отцы церкви», великие схоласты, гуманисты Возрождения и гениальные философы Нового Времени – в монументальном труде Рассела находится место им всем, а последняя глава книги посвящена его собственной теории поэтического анализа.