Simple Storys - [5]

Около часу пришла темнокожая семейная пара – по словам Эрики, пакистанцы, торговцы коврами. Сидя за кассой, я чувствовала себя как на начальных уроках в техникуме, когда мы, ученицы, обслуживали друг друга и расплачивались игрушечными деньгами.

Гарри появился ближе к вечеру. Войдя в ресторан со своим неизменным кейсом в руке, он сказал «хэл-ло!» и уселся к окну, туда, где для него был зарезервирован столик. Наконец-то я снова увидела его изящные уши, пальцы с широкими ногтями, адамово яблоко. Он был в рубашке с короткими рукавами, чесучовых брюках и сандалиях на босу ногу. Эрика объяснила, что он уже отказался от номера, но пока останется здесь. «Таким как он, – прошелестела она, – вечно подавай что-нибудь новенькое, их манят все более далекие цели.

Пакистанцы, после того как перетаскали ковры из микроавтобуса в свой номер на втором этаже, заказали суп. Гарри, пока ел, листал газеты за прошлую неделю, и я подносила ему одну рюмку вина за другой.

Позже к нему присоединился Числа, который собирался куда-то и заказал себе только выпивку. «Ну, за твой успех!» – сказал он. «Чтоб все как по маслу!» – отозвался Гарри. И Числа подвел итог: «За нас!» Это я запомнила, хотя меня их дела совершенно не касались. Поскольку наш бар по понедельникам не работал, они около десяти отвалили. Я видела через окно, как они шли к центру. Числа смотрел себе под ноги, одну руку положил на плечо Гарри, другой увлеченно жестикулировал. Я осталась одна с пакистанцами. Пакистанка тихо разговаривала со своим мужем, а он нажимал на кнопочки микрокалькулятора и потом передал его ей. Я сказала, что мне пора закрывать кассу. Они расплатились и ушли.

Я в глубине ресторанного зала накрывала столы к завтраку. Покончив с этим, уселась за столик у двери и стала вставлять в стаканчики салфетки. Кухня уже опустела. Было тихо, если не считать радио на стойке администратора.

Когда вскоре после половины двенадцатого задребезжала решетка на входе, я сразу поняла: вернулся Гарри. Мне даже не нужно было смотреть. Он встал за стулом и как в замедленной съемке склонился над моим плечом. Я повернула голову, нечаянно задев его щеку. «Конни», – сказал он, и в тот же миг я почувствовала прикосновение его рук. Он дотронулся до карточки на моей груди и сразу начал щупать саму грудь.

«Не надо», – сказала я. Гарри прижал меня к спинке стула. Он целовал мою шею, щеки, а когда я откинула голову – рот. Потом схватил меня за коленки. Я быстро вывернулась и поднялась на ноги.

Он был повыше меня ростом, с пунцовым лицом, взъерошенными волосами. Перевел взгляд на мои белые матерчатые туфли. Тогда-то я и увидела хохолок на его затылке. Разглядела в Гарри что-то отчаянно-дерзкое, такое, чего прежде в нем не замечала.

«Пойдем, – предложил он, – погуляем».

Я испугалась, что сделаю что-нибудь не так. Взяла свою вязаную кофту, заперла дверь ресторана и отдала ключ портье. На улице Гарри обнял меня за бедра. Больше всего мне хотелось спрятаться от посторонних глаз, но через каждую пару шагов мы останавливались и целовались. Мы, значит, нашли друг друга, думала я, именно так и думала, без громких слов.

На перекрестке, за которым улица поднималась вверх, а направо ответвлялась дорога к вагоностроительному заводу, он потянул меня к маленькому газончику. «Гарри», – шепнула я, надеясь его образумить. Его ладони скользнули от моих бедер вниз к ягодицам, проникли во впадину между ног и снова выглянули из-под подола юбки. «Гарри», – повторила я и поцеловала его в лоб, а он тем временем засунул обе руки под резинку моих трусиков и сбросил их вниз. Гарри держал меня крепко, одна его рука пробиралась у меня между ляжками, и вдруг я почувствовала в себе его палец, сперва один, потом несколько.

Он казался счастливым. Смеялся. «Почему бы и нет, – сказал он. – Собственно, почему бы и нет? – Я смотрела на его волосы, на его затылок. Он продолжал говорить. Я не все могла разобрать, уж слишком он много смеялся. Ни язык его, ни его руки не останавливались. Потом судорога боли пробежала от моих лопаток вниз по спине. «Руки вверх, – рявкнул кто-то. – Вверх руки, кому говорю!» На какой-то момент я вообще потеряла представление о том, кто я и что это на меня надвинулось. Блузка была разодрана. А голос вновь и вновь повторял, делая ударение на каждом слоге: «Руу-ки вверх!»

Хорошее настроение у Гарри, похоже, улетучилось. Он с силой прижал к земле мои запястья, и больше я ничего не видела. Только слышала его пыхтение и чувствовала, как он меня облизывает и кусает. Я старалась ровно дышать. Все мое внимание было сосредоточено на этом. Не важно, что происходит, важно, что я еще дышу. Эту мысль я запомнила.

Гарри потом остался лежать на мне. Сначала я высвободила из блузки одну руку и попыталась повернуться, сбросить его с себя. Небо было черным, фонарь – как огромный одуванчик. Гарри перекатился на спину, разинул рот. Его рубашка задралась кверху. Обнажился белый треугольник живота с пупком-вершиной. Член криво свисал набок, прямо на край трусов.

«Гарри, – сказала я, – не можешь же ты спать здесь». Он икнул. Мне хотелось выговориться. Все время, пока я искала свои трусы, я без умолку говорила и вела себя в точности так, как в фильмах ведут себя люди после катастрофы. Я попыталась вытянуть из-под него мою кофту, но не сумела и убежала без нее.