Силуэты - [90]

Даже из этой очень беглой наметки содержания «Пролога» читатель увидит, как много тут интересного. Можно с некоторым удивлением констатировать, что так мало сделано вокруг истории возникновения и развития этого романа и вокруг внутреннего анализа его содержания. Как при чтении «Что делать?», так и при чтении обеих частей «Пролога» надо помнить, что Чернышевский опасался цензуры, что он смотрел на свои произведения как на глубоко «эзоповские», что на «Пролог» он смотрел еще и как на возможный источник средств для семьи и был готов пойти на большие уступки, лишь бы только как-нибудь провести свое произведение на рынок. Но все же Чернышевский ни в каком случае не писал этих больших произведений «так себе». Очевидно, что «Пролог» был частью огромного замысла, который должен был описать духовную историю самого Чернышевского, в связи с историей его поколения, и довести дело («Пролог»!) до кануна революции, на что, как известно, в самом «Прологе» имеются весьма определенные, хотя и иносказательные, указания.

Уверенные в том, что наш новый читатель сумеет оценить по достоинству замечательное беллетристическое наследие величайшего предшественника марксизма-ленинизма, мы еще раз настоятельно рекомендуем нашему марксистскому литературоведению пристально заняться научными исследованиями этих произведений.

ГЕЙНЕ-МЫСЛИТЕЛЬ

Исправленная стенограмма речи, произнесенной в 75-ю годовщину со дня смерти Гейне, в феврале 1931 г. на собрании в Академии наук.

Печатается по составленному А. В. Луначарским и посмертно изданному сборнику «Юбилеи» (М., ГИХЛ, 1934).

Выпуская этот сборник, Институт литературы и искусства Коммунистической академии предпослал ему следующее предисловие:

«Анатолий Васильевич Луначарский придавал большое значение обычаю отмечать юбилейные даты, связанные с именами великих представителей культуры прошлого. Эти имена не потеряли своего жизненного значения и в настоящее время. Они продолжают жить в атмосфере борьбы различных направлений, а значит и различных интересов. Пролетарская революция представляет собой то историческое возвышение, с которого можно подвести итоги продолжительной борьбе различных устремлений вокруг таких имен, как Спиноза, Гёте, Гейне. Подлинное духовное завещание этих людей может быть выяснено лишь в свете марксизма-ленинизма, и только с этой точки зрения великое и гениальное в их творениях можно отделить от мелкого, преходящего и реакционного. Юбилейные даты дают прекрасный повод для этой переоценки культурного наследства прошлого, для популяризации лучшего в этом наследстве, для борьбы с мракобесием современной буржуазной публицистики в ее попытках осмеять прогрессивные и демократические стороны старой культуры или истолковать их в реакционном духе.

Анатолий Васильевич Луначарский умел мастерски использовать юбилейные даты для этой цели.

В своих выступлениях с трибуны и в печати он дал также блестящие образцы научного, коммунистического отношения к крупнейшим нашим современникам.

Вот почему мы считали нужным опубликовать эти выступления в виде отдельной книги. Во многих отношениях — и особенно в отношении широкого, лишенного вульгаризаторской, сектантской узости подхода к истории идеологии — они могут служить хорошим уроком для нашего молодого поколения ученых и публицистов.

Если бы собрать все юбилейные речи и статьи Анатолия Васильевича, книга была бы втрое больше. Но состав сборника намечен самим автором. Анатолий Васильевич хотел поместить в нем только свои работы за 1931–1933 годы.

Речь о Гёте была впервые опубликована в «Литературном наследстве», речь о Гейне — в «Литературном критике», статьи о Римском-Корсакове, Рихарде Вагнере, Гоголе, Станиславском и Серафимовиче — в «Известиях ЦИК», о Спинозе — в «Новом мире»; мы переиздаем, однако, статьи о Римском и о Вагнере в несколько расширенных вариантах, опубликованных в журнале «Музыка и революция». Необходимо отметить, что «Гоголиана» — первая статья о Гоголе, за ней должны были последовать еще две. Они остались ненаписанными.

В особом примечании нуждается речь о Гейне. Она была произнесена на юбилейной сессии Всесоюзной Академии наук. Стенографическая запись была неудовлетворительна и требовала значительных исправлений (были опущены все цитаты, не закончены и иной раз искажены целые абзацы); Анатолий Васильевич, уже тяжело больной и вынужденный экономить силы, так и не нашел времени взяться за эту работу. Стенограмму этой речи редактировал подготовивший весь сборник научный работник Института ЛИИ Комакадемии И. А. Сац, бывший литературным секретарем Анатолия Васильевича».

…………………..

Товарищи, я не претендую на то, чтобы подвести в моем небольшом докладе итоги мыслителю Гейне, — это было бы и трудно и не очень благодарно. По существу говоря, никакой системы Гейне не создал, он скорее подарил нас огромным количеством отдельных мыслей и агломератов мыслей, подытоживать которые, с точки зрения систематической, — безнадежно.

Я хочу скорее определить тот тип мыслителя, к которому принадлежал Гейне, и мне кажется, что, только поняв Гейне как определенный тип мыслителя, в особенности присущий определенному времени, мы найдем ключ к большой пестроте его мышления.