Сильнейшие - [36]
Черный ибис слетел с ветки, приблизился к Тевари, косясь на Тахи, строгавшего палку. Тот недолюбливал птицу, говорил — мало того, что эта тварь не покидает окрестности уже много весен, так и к мальчику привязалась. А сынишка вот — прикормил.
А известно — нихалли и без того не лучшие соседи, так еще и черный ибис приносит беду.
Мальчик сжевал содержимое круглой речной ракушки, с ибисом поделился. Странное зрелище — ребенок полулежит на траве, рядом горка скользких ракушек, и возвышается над плечом черная ломкая птица, хмуро и злобно поглядывает по сторонам. Ворчит еле слышно, клацает клювом, когда Тевари протягивает ей очередное лакомство.
Смешная все-таки птица, хоть и не лучший сосед.
Тихо, только дятел где-то стучит… А Утэнна и Къяли, верно, скоро вернутся с оленем.
Киуте готовит еду на поляне, дым высоко поднимается — будет хороший день. От помощи Соль отказалась — мол, вы и так со мной носились много месяцев, теперь мой черед о вас позаботиться. Она почти не изменилась — издалека прежняя девочка, хоть мелкие морщинки обозначились под глазами, и тени на веки легли. И движения куда более плавные, уверенно-женские.
Соль вспомнила день, когда Киуте робко показала страшному южанину пластину из темного серебра, которую носила на шее. При виде ее Тахи тогда удивленно присвистнул. Он, находясь при послах, выучил знаки различия северян. Понял, почему девчонке запрещали заключать союз со столь невыгодным для семьи молодым человеком, как Къяли. Сильная айо… а тот — почти никто. Что ж, она точно не будет помехой.
Однако поначалу он сердился, когда Киуте осмеливалась подавать голос. Лишняя, северянка… но она была немногим слабее Тахи, а кроме них двоих никто больше не мог служить защитой против леса и дикарей. Разве Утэнна, способный медведю шею свернуть — но подчистую лишенный Силы.
А дни летели куда быстрее, чем в начале их жизни в лесу. Вот уже и Тевари ростом отцу по плечо. Живой, звонкий мальчишка. Охотник из него неважный: хоть меткости не занимать, жалеет зверье и птиц. Зато ракушки собирает и клубни питательные находит — только диву даешься, как быстро. А вот вкусных жуков тоже готов на ладонь посадить и рассматривать, вместо того чтобы использовать по назначению.
А у Киуте сынишке пять весен, и дочка грудная. Глазастая, голосистая — всех хищников плачем манит. А сынишка, напротив, тихий. Тевари в его годы вился вьюном, обшарил все окрестные заросли, серебряным голоском вопросы разбрызгивал, а этот — сидит смирно, улыбается во весь рот, застенчиво, и молчит.
Ибис насторожился, издал резкую сухую трель:
— Арррк…
Тевари вскинул голову и втянул носом воздух, явно принюхиваясь. Позвал недоуменно:
— Мама, дым!
Серо-белые клубящиеся дорожки стелились по земле, выкатывались из-под вздыбленных корней, растекались и поднимались ввысь, постепенно сливаясь в одно удушливое полотно. Едкий запах гари — сырой подлесок еще не прогорел, а потом, когда от него останется зола, воздух станет чистым, только раскаленным, и стволы станут светиться, охваченные пламенем изнутри…
Пожар охватил лес мгновенно — пламя шло вдоль реки и вглубь. Из-за ствола выбежала ошалевшая йука, промчалась мимо Соль, не разбирая дороги. Донесся медвежий рев, а мигом позже мимо хижины пронесся олень. Птицы срывались с ветвей, хлопали крыльями, покидая горящий участок леса.
— Уходим! — Тахи нахмурился — и впервые Соль увидела растерянность на его лице. Лесной пожар — страшная вещь, но после сезона дождей, едва успела просохнуть земля — так не бывает.
Соль хватала то одно, то другое, запихивая в кожаный мешок, плохо соображая, что взять самое важное, и Тахи схватил ее за руку:
— Некогда!
Киуте остановилась подле, маленькая, растрепанная, босая — на руках сонная девочка, не встретившая еще шестую луну. Тахи молча нырнул в хижину, выхватил немудреную кожаную обувь Киуте, велел обуться. И без того много тварей ползает по земле, а если бежать — защита нужна. Мало ли, камень, случайный сучок.
Дышать становилось трудно, и младший мальчик закашлялся. И ему был ответом — звериный рев, словно сам лес обезумел и кричит на разные голоса.
Несколько оленей с хрустом вынеслись на поляну, а за ними — огромный волк, не преследующий добычу — шерсть на его загривке была вздыблена, а глаза слепы. Он желал одного — покинуть опасное место.
А потом на поляну выкатился веселый ало-золотой огонек размером с кулак ребенка. Покружился на месте, мерцая и переливаясь разными оттенками огня, и покатился дальше, к хижинам, не заметив людей или не пожелав уделить им внимания.
— Это всего лишь звери… обезумевшие звери и лесной пожар, — прошептала Киуте, не сводя глаз с веселого огонька, к которому присоединился второй — хижина вспыхнула при их приближении, радостно занялась — вся. А между стволов замелькали еще огоньки, опережающие настоящее пламя — веселые, смертоносные, непредсказуемые.
— Огни тин пострашнее простого огня, — угрюмо сказал Тахи. — Как их много… ни разу не видел столько. Они не всегда поджигают лес, далеко не всегда. Почему сейчас, узнать бы.
— Это сделали они? — непослушными губами проговорила Соль.
Обширны земли Солнечной птицы, разные племена обитают здесь — люди и те, кто таится от них: нечисть, что всегда рядом. И нет среди нечисти страшнее прекрасных и беспощадных Забирающих души…Мальчика по имени Йири смерть будет сопровождать неотвязно. Он не знает еще, сколь необычная судьба ему уготована. Живая статуэтка из храма, предмет вожделения, чудесная и тревожная сказка, воплощение чистоты и невинности — каким еще способно казаться одно и то же существо?Но аконит — цветок ядовитый, и никто не знает, кем станет вчерашняя кукла, когда придет ночь.
Он уже с трудом понимал, в каком мире живет — здесь, где его звали Ренато, он был глубоким старцем, за окнами падал снег, ровным слоем покрывая газоны, уютно и мертво висели на окнах темные тяжелые занавеси.А там, где его окликали — Ренни, каждый раз было другое время года — и сырая, дарящая надежды весна, и полное сочных пыльных запахов лето, и осень, нежная и властная, из драгоценных металлов и паутинок… Только одно было неизменно — мальчишечье тело, легкость в движениях, и опасение ошибиться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«После аварии я стал видеть мир слегка по-другому. На трассе всегда было пасмурно, порой шел дождь, изредка — снег…А Лаверта полна была красок и звуков. Я научился слышать кошачьи шаги и то, как воробьи встряхивают крылышками. Научился различать бесчисленные оттенки чашечки цветка…».
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.