Сильнее всего - [84]

– Мы поженимся через два дня. Я не собираюсь спать ни в каком другом месте, кроме этого. Вас это устраивает?

Ребекка взглянула на его перевязанную руку:

– Вы уверены?

– Уверен, мы справимся.

– В таком случае, милорд...

Адам играл маленькой ленточкой на вороте ее рубашки.

– Нам осталось обсудить последний вопрос. Я смутно припоминаю некоторые обещания насчет послушания и долга, – он радостно улыбался, – и собираюсь заставить вас сдержать каждое из них.

Вызов блеснул в ее глазах. Жизнь наверняка будет постоянным конфликтом, но таким, что он будет наслаждаться каждым мгновением, начиная с этого. Адам прижался к ее губами, забыв обо всем, кроме наслаждения.

Эпилог

– Сколько мне еще носить эту нелепую повязку? – нетерпеливо спросила Ребекка, подпрыгивая на кожаном сиденье, – карета перескочила в еще одну колею.

– Дорогая моя, о сюрпризах лучше всего не знать до самого последнего момента. – Адам прикоснулся губами к нежной родинке за ее левым ухом, которая ему всегда так нравилась. – Это что-то вроде занятия любовью. Чем дольше я заставляю тебя ждать, тем громче ты стонешь. – Он наклонился над ней, заблудившись языком в ложбинке между ее грудей.

– Хорошо, что мама и папа в другой карете, – выдохнула она. Застонав, Ребекка слегка выгнула спину, когда рука Адама нащупала уже затвердевший сосок.

– Действительно. – Адам наконец поцеловал ее в губы. Она ответила с такой же страстью. Ребекка ворвалась в его жизнь как ураган и теперь одним поцелуем, одним нежным словом превращала его жизнь в восторг. Сегодня он надеялся воздать ей за это.

Адаму удалось расстегнуть три верхние пуговицы ее платья, но тут карета сделала последний поворот.

– Слишком поздно, дорогая. Мы закончим позже.

– Обещания, обещания, – соблазнительно прошептала Ребекка. – Могу я снять повязку?

– Нет, пока я не скажу.

Она что-то проворчала. Он улыбнулся. Когда экипаж остановился, Адам обхватил руками ее талию, ставшую теперь полнее из-за беременности, и вынес из кареты. Гравий хрустел под его ногами, пока он нес ее – один из рыцарских жестов, которыми Адам наслаждался. И все из-за Ребекки. Даже сейчас он чувствовал себя томящимся от любви женихом в день свадьбы.

Опустив ее ноги на землю, он встал рядом с ней, обхватив руками ее плечи.

– Готова?

С нетерпением ребенка на Рождество Ребекка сорвала повязку с глаз и изумленно открыла рот, глаза ее затуманились. Она обернулась к нему через плечо:

– Адам, дорогой. Что я могу сказать?

Он выразительно посмотрел на нее:

– Скажи, что взволнована тем, что я исполнил твое самое заветное желание.

Она почему-то надула губы:

– Но это же невозможно.

Он удивленно открыл рот. Адам смотрел на изысканный дом из желтого кирпича перед ними – на его взгляд, архитектурную мечту, подарок, который стоил ему двух лет жизни. Господи, только бы он ей понравился!

– Какого черта? Что все это значит? Разве ты не узнаешь его?

Она повернулась к нему лицом:

– Конечно, узнаю. Это точная копия моего кукольного дома, того самого, который ты подарил, когда мне было пять лет.

– Именно, – негодующе сказал Адам, совершенно сбитый с толку ее реакцией.

Ребекка провела кончиком пальца вдоль открытого ворота его рубашки.

– Адам, мой муж, мой любовник, мой друг, мой поэт. Разве ты не знаешь, что подарил мне самый лучший подарок в день, когда сказал, что любишь меня? С каждым днем моя жизнь становится все полнее, потому что ты существуешь. Хоть он и очень красив, мне не нужен этот дом, чтобы сделать меня счастливой. Я люблю тебя, дурачок.

С этими словами она развернулась и ринулась к каменным ступеням, ведущим к парадной двери.

– И если ты поспешишь и будешь очень, очень мил со мной, я докажу это до того, как приедут мои родители.

– Ради Бога, будь осторожна! – выкрикнул Адам.

Он побежал за ней, решив, что должен заставить ее заплатить за то, что она только что дразнила его. И ей понравится наказание. Он позаботится об этом.