Сильнее растворяясь в нас - [26]

Она молчала, и я дала ей около тридцати секунд, чтобы заговорить, но она ничего не

сказала.

- Пола, хорошенько подумайте об этом. И когда вы будете готовы принять верное решение,

дайте мне знать. Но если вам нужен кто-то, кто поговорил бы с Максом, то это должны

быть только вы. Я должна рассказать ему, но дам вам неделю, чтобы сделать это самой.

И это последнее заявление в разговоре, в котором я разделалась с мамой Макса, так же как

и со своими собственными родителями, - теперь их очередь действовать.

***

Было нелегко говорить Максу, и даже тяжелее наблюдать за ним в тот день, когда он

поехал домой, навестить свою мать

Я ждала конца недели, а потом подняла эту тему за ужином. Максу требовалось знать,

почему я не сказала ему сразу же, а я объяснила, что сказала его матери, что это она

должна рассказать, и что дала ей неделю.

Макс не винил меня. Во всяком случае, так он меня успокаивал.

Он приберег свою ярость для своей матери, а когда позвонил ей, я сидела рядом и

слышала весь разговор. Было жестоко и разбивалось сердце, когда я слушала голос Макса

от сурового до почти надломившегося, и видела, как его лицо осунулось, как будто он

только что узнал, что потерял члена своей семьи. Именно так и я себя чувствовала.

Макс уехал к ней домой один и приехал домой за полночь. Он позвонил заранее, чтобы

дать мне знать, когда уезжает, а я сидела в гостиной, читая сценарий, чтобы убить время,

когда увидела свет фар на подъездной дорожке.

Я вышла, чтобы встретить его на крыльце.

Когда он вышел из машины, то выглядел, будто прошел через ад, и именно так он

охарактеризовал разговор со своей матерью.

Мы зашли внутрь и сели на диван в кабинете. Я прижалась к нему, пытаясь успокоить его,

но его тело было напряжено.

- Она одинока, - сказал он. - Вот из чего все исходило.

- Она виделась с ним?

Макс покачал головой и прижал пальцы каждой руки к своим вискам.

- Нет.

- Ты поверил ей?

Он кивнул.

- Я допрашивал ее большую часть времени об этом. Господи, я, блять, не могу в это

поверить.

Я обвила свою руку вокруг его.

- С чего все началось? О чем они разговаривали?

- Он позвонил ей потерянный однажды. Она сказала, что они начали прямо с разговора о

прошлом. Обо мне, о своих подростковых годах, об их медовом месяце. Полагаю, обо всем

хорошем, что они помнили. Обо всем, что происходило…раньше.

- Воспоминания, - произнесла я.

- И отрицание, - резко добавил Макс.

- Может одиночество стихнет, и она перестанет говорить с ним.

Он повернулся ко мне и взял меня на руки, притягивая ближе.

- Мне жаль, я пытался уладить все с твоей семьей.

- О чем ты?

- Это не было моим делом, - сказал он тихо, его подбородок расположился на моем плече,

пока мы сидели в обнимку. - Некоторые вещи просто неисправимы.

Мои глаза наполнились слезами. Это правда. Печальная правда.

- Ты очень сильно старался, - сказала я.

Он отстранился от меня.

- В чем?

- Во всем. И большую часть времени это работает на тебя. Но ты не можешь заставить

делать людей что-то в реальной жизни, как можешь сделать это на страницах. Вот почему

ты стал писателем в первую очередь, - я пожала плечами. – Так что теперь стало более

очевидным, что ты не можешь контролировать то, что не можешь контролировать.

- Глубокомысленно, - сказал он, надломив улыбку в первый раз за день. – Ты права. В

любом случае, у нас много работы, на которой нужно сосредоточиться. Это важнее. Но у

меня есть кое-кто, кто проследит за всем этим. Если он появится или она поедет к нему, я

узнаю об этом.

Макс рассказал мне, что позвонил Карлу, подумав, что как адвокат, он может свести его с

хорошим частным детективом, и к тому времени, как Макс добрался до дома, дело пошло

в работу.

- А потом что? – спросила я. - Что ты собираешься делать, если это произойдет?

Он раздумывал мгновение.

- Не знаю. Может, ничего.

Это звучало для меня, как единственный правильный выбор.

13.

Меньше чем за месяц до начала съемок, однажды утром я сидела в своем кабинете, когда

позвонил Джим Теймс.

- Оливия, слышал, что все хорошо развивается.

- Намного лучше, - ответила я. – Великолепно. Все идет великолепно.

- Это…великолепно.

- Хочешь поговорить с Максом? – спросила я. – Я знаю, что он едет в своей машине, так

что должен ответить.

- Нет необходимости. Я знаю, что он чертовски занят. Я хотел связаться с тобой, чтобы

дать знать, что отправил кое-что к вам в офис.

- О, правда? Двух- или четырехдверную? – я закрыла браузер своего ноутбука. Я

насмотрелась достаточно для одного дня сайта Переза Хилтона (американский

телеведущий, журналист и блоггер)

Джим усмехнулся.

- Точно. Как будто машина сможет впечатлить тебя, в твоей высококлассной жизни.

Я проигнорировала его небольшой подкол.

- Что ты отправил, Джим?

- Свою крестницу.

Я закрыла глаза, понимая к чему все идет.

- Она великолепна, - сказал он. – И ей не нужна большая роль. Просто что-то с небольшим

текстом. Это даже не выйдет за рамки бюджета. Я заплачу ей.

Я откинулась в своем кресле и продолжала держать глаза закрытыми, сосредоточившись

на дыхании. Я должна была знать, что будет какая-то уловка в ее предложении полностью