Сильнее растворяясь в нас - [25]

Я остановилась на красный свет и заметила полицейскую машину в зеркале заднего вида.

Должно быть, я гнала, пока разговаривала с Грейс, не только из-за напряжения, а также из-

за того, что, на самом деле, не обращала внимания на то, что делала.

- Ох, да ну нахрен, - сказала я, испытывая разочарование.

- Что?!

- Нет, нет, - сказала я. – Извини. Там копы позади меня, я гнала…не бери в голову. Это не

имело отношение к тебе.

- А я уже собиралась высказать все тебе.

- Ага, ну, присоединяйся к клубу.

- Эй, - сказала она, прозвучав раздраженно, и вероятно имела полное право так себя

чувствовать. – Я пытаюсь тут все уладить. Даже, если это только между тобой и мной.

Хорошо?

- Извини.

- И ты меня извини, - сказала она. – Мы можем вернуться к тому, как было раньше?

- Конечно. Настолько долго, насколько ты пообещаешь не говорить больше обо всем

этойм. По крайней мере, пока я не буду готова.

- По рукам.

***

Макс ушел на пробежку по пляжу в воскресенье утром несколько недель спустя, когда

позвонила его мать. Я вовсе не была удивлена, увидев ее имя на определителе. Чаще она

звонила мне, а не Максу, и воскресенье было нашим обычным днем для поездки в ее дом

на ужин, хотя на этой неделе она отменила его, потому что-то несколько ее соседок

устраивали вечеринку, и она захотела пойти.

- Привет, Пола.

- Оливия, Макс рядом?

- Он на пляже. Но у него всегда с собой телефон. Хотите с ним поговорить?

- Нет, нет, - сказала она быстро. – Мне нужно поговорить с тобой.

Ее голос звучал необычно. Она звучала почти запыхавшейся.

- Все в порядке?

Она выдохнула.

- Мне нужно спросить тебя кое о чем. Это очень деликатная тема, и я буду признательна,

если ты не скажешь ничего ему об этом.

О, Боже. Я ненавидела оказываться в таком положение. Последние несколько месяцев, я

встречалась с этим в своей работе, - в основном с агентами, - но не могло быть ничего

хуже, как застрять в середине, в ситуации, как эта, между родственниками. Мой

профессиональный опыт научил меня единственному способу справляться с этим, так что

я испробовала его на Поле.

- Если это что-то настолько плохое, - сказала я. – может, не стоит говорить мне вообще.

- Но мне больше не с кем поговорить, - произнесла она, с большой виной.

Я не хотела отмахиваться от нее. Я не могла. Она скоро станет моей свекровью во всех

смыслах и значениях, она уже практически ею стала.

- Ладно, Пола. Давайте. Я слушаю.

- Если мне так трудно сказать тебе, то я не могу представить, как воспримет это Макс, -

она замолчала.

- Пола…

- Я разговаривала с отцом Макса.

У меня практически вывалился телефон.

- Что? Когда?

- Перед Рождеством.

Я вытащила табурет и села на него.

- О, мой Бог, Пола.

- Я поначалу так же подумала, - сказала она. – Но он не тот мужчина, которым был, когда

мы с Максом ушли.

Я обнаружила, что оглядываюсь вокруг, пытаясь убедиться, что Макс еще не вернулся в

дом.

- Ох, Господи. Повисите, - я поднялась по лестнице, чтобы, по крайней мере, смогла

услышать дверь и иметь возможность закончить разговор, если потребуется.

Я пошла в дальнюю часть нашей спальни, которая была полностью из стекла и открывала

хороший вид на пляж, откуда вели ступеньки в наш двор, - путь, по которому вернется

Макс домой.

- Ладно, - сказала я. – Расскажите мне почему?

- Это тяжело.

- Просто расскажите мне.

- Было тяжело не поговорить с ним. Он был моей первой любовью, моей единственной

любовью. Он изменился. Он…спокойнее, сдержаннее. Такой же, как был, когда мы

встретились подростками. Что-то изменило ее к худшему. Но, Оливия, у него было два

сердечных приступа, и он их оба пережил. Я любила его. Всегда любила. Мужчину, за

которого вышла замуж, ушел на некоторое время, по некоторым причинам. Но теперь он

вернулся. Мы оба намного старше…Ты не поймешь этого, по крайней мере, пока, в любом

случае…

- Пола, - сказала я, прерывая ее, потому что она опасно мыслила. – Это все может быть

правдой. Вообще-то, я не сомневаюсь, что это правда. Но это не тот же мужчина, от

которого вы сбежали.

- Но…

Я снова ее оборвала. Единственное ее слово несло тонны слабости и отчаяния, и от этого

мне стало грустно.

- Пола, подумайте о Максе.

- Я надеялась, что ты поговоришь с ним об этом.

А вот теперь я разочарована. Она и не собиралась пошевелиться. Это вполне очевидно.

- Нет.

- Пожалуйста, Оливия, он послушает тебя.

- Уверена, что да, - произнесла я. – но я не могу помочь вам с этим, Пола. Я просто не

могу.

- Тогда сохрани это, пожалуйста, между нами, - умоляла она.

- Это несправедливо. Я рассказываю Максу все. Пола, послушайте себя. Вы действительно

хотите вернуться назад? Вы так хорошо справлялись. Макс создал невероятную жизнь

себе. И для вас, могу добавить.

- А теперь это не твое дело.

- Вообще-то, да. И мне жаль, что приходится быть такой грубой в этом, но вспомните, вы

обратились ко мне с этим. Если вы просто искали от кого-то поддержки, то мне жаль, я не

могу сделать этого. Я абсолютно точно знаю, как Макс это воспримет, как и вы. Я не

собираюсь быть частью этого. И я не собираюсь лгать ему.