Сила неведомая - [5]

– Спасибо, благородный рыцарь! Цвет воинства! – сказала она. – Вижу, что ты любишь меня, несмотря на твои слова!

Он сделал быстрый шаг к ней, затем замер.

– Люблю тебя! – повторил он эхом, а затем громко и презрительно рассмеялся. – Господь всемогущий! Люблю тебя? Тебя? Если так, то я был бы сумасшедшим! Когда же ты поймёшь меня? Что женщины ничего не значат для меня? Что они не властны пробудить хоть малую искорку страсти или желания во мне? И что из всех женщин ты представляешься мне самой…

– Ненавистной? – предположила она с улыбкой.

– Нет, самой исключительно скучной!

– Кошмарно! – и она скорчила рожицу непослушной девчонки, затем, слегка наклонившись, она опустилась на пропечённый солнцем дёрн. – Несомненно, намного хуже быть скучной, чем ненавистной. Ненависть – весьма живое чувство, кроме того, она всегда означает, или должна означать, любовь! Нельзя ненавидеть того, кто тебе безразличен, но, конечно, он может наскучить! Тебе со мной скучно, а мне – с тобой! И мы друг другу совершенно безразличны! Комедия, не правда ли?

Он стоял, спокойный и мрачный, глядя вниз, на фигуру, что отдыхала на земле у его ног, её белые одежды собрались вокруг неё, словно имели разум и осознавали, что должны поддерживать классическую красоту в каждом сгибе.

– Скука – это проблема, – продолжила она, – никто не может её избежать. Даже младенцы сегодня скучают. Все мы слишком много знаем. Люди раньше были счастливыми, потому что были невежественными, – они понятия не имели, зачем родились или зачем пришли в этот мир. Теперь они узнали ужасную правду о том, что они здесь, как деревья и цветы, для того только, чтобы посеять другие деревья и цветы, а затем бесцельно исчезнуть. Они разочарованы. Они говорят «какая польза»? Бороться со столькими трудностями и работать ради народов, которые придут после нас, которых мы никогда не увидим, – это кажется совершенно глупым и бессмысленным. Раньше они верили в последующую жизнь, но эту надежду из них выбили. Кроме того, остаётся открытым вопрос о том, хотел ли бы кто-то из нас возродиться. Вероятно, это была бы сплошная скука. Поистине, ничего не остаётся. Вот почему многие из нас столь опрометчивы – просто, чтобы избежать скуки.

Он слушал в холодном молчании и после небольшой паузы сказал:

– Ты закончила?

Она взглянула на него вверх. Лунный свет зажёг ледяные искры в её глазах.

– Закончила ли я? – откликнулась она эхом. – Нет, не совсем! Я люблю поболтать, и для меня в новинку поговорить с мужчиной в рубашке на калифорнийском холме в лучах лунного света! Так дико и живописно, знаешь ли! Все мужчины, которых я встречала, были разряжены в пух и прах! Ты уже ужинал?

– Я никогда не ужинаю, – был ответ.

– Правда! Ты разве вообще не пьёшь и не ешь?

– Я живу просто, – сказал он. – Хлеба и молока мне достаточно, и они у меня есть.

Она рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Как ребёнок! – воскликнула она. – Большой бородатый ребёнок! Это слишком восхитительно! И всё это ты делаешь только для того, чтобы от меня сбежать! Какой комплимент!

В порыве гнева он нагнулся к ней и сжал её руки.

– Вставай! – сказал он резко. – Не валяйся тут, как падший ангел!

Она подчинилась его властному захвату, когда он поднял её на ноги, затем поглядела на него с тем же смехом.

– Грубая сила! – сказала она. – Так?

Он всё ещё сжимал её руки и теперь яростно дёрнул их.

– Не надо! Ты забыл, что на мне кольца, мне больно!

Он сразу же ослабил хватку и угрюмо уставился на её маленькие пальчики, на которых три первосортных бриллиантовых кольца сверкали, словно капли росы.

– Твои кольца! – сказал он. – Да, я забыл. Чудесные кольца – символы твоего необычайного тщеславия и пошлого богатства. Я забыл! Как сверкают они в ярком лунном свете! Лишь чудное преломление выброшенного природой мусора, превращённого в драгоценности для женщин! Необычайное таинство чудных элементов! Вот! – И он выпустил её руки. – Они невредимы, как и ты!

Она молчала, закусив нижнюю губу, как избалованный ребёнок, и потирая один пальчик, кольцо на котором вдавилось в её плоть.

– Так значит, ты думаешь, что я приехал сюда, чтобы сбежать от тебя? – продолжил он. – Что ж, на этот раз твоё невообразимое тщеславие тебя обмануло. Ты мнишь себя столь важной персоной, но ты для меня ничто и даже ещё меньше того; я о тебе даже не вспоминал; я прибыл сюда, чтобы учиться, чтобы сбежать от сумасшедшего шума современной жизни, от стремительного мельтешения нынешних людей туда-сюда; я хотел найти решения определённых проблем, которые смогут изменить мир и, конечно, саму жизнь…

– Зачем её изменять? – прервала она его. – Кто хочет изменить этот мир? Мы прекрасно себя чувствуем и так; это земля рождения и земля смерти – вот и всё! – Она по-французски пожала плечами и выразительно взмахнула руками. Затем отбросила назад свои струящиеся волосы – лунный свет заиграл в них, как в воде, покрыв серебряной сетью их золото.

– Зачем ты пришла сюда? – грубо спросил он.

– Увидеть тебя! – отвечала она с улыбкой. – И сказать, что я встала «на тропу войны», как говорится, снимая скальпы по пути. Это значит, что я отправляюсь в путешествие – вероятно, поеду в Европу…