Сила любви - [51]

Пламенная, необузданная страсть, с которой Флёр отдавалась его любви и отвечала на нее, разожгла в графе Шартьере настоящий пожар и рассеяла последние сомнения в правильности того, что он задумал. Такое существо, как Флёр, не может быть стерто в порошок жерновами честолюбия и политических интриг. И пусть то, что он замышлял, станет последним делом его жизни, но он защитит ее — его суженую, его любимую. Как ужасно, что потребовалась смертельная опасность, чтобы он это осознал!

На вершине страсти взгляды их встретились. Флёр казалось, что она тонет в ночном зное, сжигающем ее изнутри. В экстазе, превосходившем все ранее ею пережитое, она выгнулась навстречу ему и ощутила в себе импульсы стихийной первобытной силы.

К этому моменту оба они напрочь отбросили от себя всю воспитанность и цивилизованность. Языческий, свойственный всякому живому существу, не связанный ни с каким временем процесс спаривания устремлял их друг к другу в необузданном порыве.

— Ты вся моя! Ты это чувствуешь?

— Я твоя!

Широко раскинув ноги, Флёр приняла его твердость в бархатисто-мягкие глубины своего женского естества. Ей хотелось его проглотить, пленить, не отпускать никогда. Для этого она напрягла все мышцы и, словно кошка, вцепилась концами пальцев в его плечи.

Ее движения привели графа в неистовство сладострастия, исключавшее всякую умеренность. Флёр почувствовала, как он, подложив ладони под ее таз, приподнял ее, чтобы прижать еще теснее к себе. Флёр ощущала мощный горячий кол, вновь и вновь буравивший ее плоть, возбуждая в ней все большее напряжение, накатывавшееся раскаленными волнами. И она всеми органами своих чувств отдалась этому стихийному мужскому урагану, а шквал оргазма обрушился на нее с силой сверкающей молнии, между тем как любимый излился каскадом в глубинах ее существа.

Обессиленная, оробевшая, в полном смятении, Флёр кое-как выбиралась из бури чувственных переживаний. Она лежала на изгибе его руки, а собственная накидка согревала ее обнаженное тело. Под своей щекой она ощущала пульсацию живой кожи, а ее сдавленный вздох нашел отклик в его сдержанном смехе.

— Мне кажется, что у моей львицы нет больше сил. Спите, сердце мое, я буду охранять ваш сон. Ничего дурного случиться не должно…

— Не покидайте меня, — выдохнула Флёр. — Я больше не вынесу вашего отсутствия.

— Я с тобой, сердце мое! Спи…

Этого полного любви обещания оказалось достаточно, чтобы ее чудесное тело расслабилось, а сон придал чертам Флёр облик невинности, который резко противоречил присущей ей жажде страсти. Она не знала, что ее супруг в последующие часы не сомкнет глаз.

Граф облокотился о стену и уложил ее голову на свои колени. Неотрывно глядя на нее, неподвижный, углубленный в собственные мысли, он охранял ее покой. Его горящие глаза устремились на тонко очерченный овал ее лица. Красивые длинные ресницы, как это ни удивительно, были у основания золотыми, а у концов — темно-коричневыми. Под нежной кожей пульсировала жилка, а тонкая шея казалась слишком хрупкой для тяжелой копны шелковистых волос.

Как он любил ее! И как ненавидел себя за все то зло, которое ей причинил. Быть может, судьба даст ему шанс исправить эти ошибки? Утро, которое наступит после этой ночи, покажет, что будет дальше…

Глава 15

— Эй! Встать! Следовать за мной!

Столь откровенно грубый приказ сразу же вырвал Флёр из объятий сна. С какой стати в ее спальню явился этот тип? Где же Иоланда? Почему она не выгонит его вон?

Увы, это была вовсе не ее спальня, и лежала она не среди шелковых подушек, как это обычно бывало при пробуждении. Хотя то теплое, на чем лежала ее щека, отнюдь не ощущалось как неудобное. Оно казалось крепким, эластичным, живым. В растерянности Флёр подняла глаза и увидела перед собой мужское лицо, которому пробивающаяся темная щетина придавала особую, непривычную жесткость.

От обоих углов рта пролегли кверху резкие морщины, а черные глаза были тревожно обращены на дверь у противоположной стены. Ив де Сен-Тессе, граф де Шартьер, человек, за которого король приказал ей выйти замуж, которого она с отчаянием всего своего глупого сердца никогда не переставала любить, держал ее на руках. Но на кого он так смотрит?

Флёр бросила взгляд в направлении двери и увидела королевского лейб-гвардейца, широкая лента на груди которого свидетельствовала о его капитанском чине. Он твердо отдал свой приказ, и его окрик еще звучал в ее ушах. Воспоминания о прошедшем дне окатили молодую женщину с силой холодного душа.

Она находится под арестом! Король подозревает ее в государственной измене! Бегство, с помощью которого она прошлой ночью пыталась обезопасить себя, не удалось. Ее вместе с мужем схватили и бросили в эту темницу!

Горячий румянец окрасил ее бледные щеки, когда Флёр вспомнила последовавшие за арестом события прошедшей ночи, и она невольно оглядела себя. Костюм наездницы снова был на ней! Очевидно, Шартьер натянул на нее одежду, но она этого даже не заметила. Он не разбудил ее, действуя с ловкостью опытной камеристки. Ее охватила благодарность за то, что он не позволил подвергнуть ее тело жалящему взгляду стражников.