Сила Единства - [41]

Мы находим Эллу в том, что когда-то было гостиной рядом с беспилотной стойкой регистрации Ручья Терпения. Я заглядываю в пространство над столом, там, где висит голова чучела оленя. Там есть скрытая камера. Я помню это из оповещения новостей безопасности вчера вечером. Интересно, смотрит ли кто-нибудь сейчас на меня. Я полагаю, что Лоусон постоянно следит за мной и на окружающими. Это то, что я сделал бы, если бы роли поменялись. По крайней мере, он не был назойлив или не пытался вмешиваться во все, что я делаю.

Стены в гостиной покрыты книжными шкафами, заполненными то ли пожелтевшими томами времен семидесятых, то ли коробками с настольными играми. Вся мебель находится под брезентом, за исключением центрального обеденного стола, который раскрыла Элла. Она взяла тяжелый атлас с одной из книжных полок и что-то отмечает синей ручкой, когда я вхожу.

«Почти закончила», — говорит она, не глядя на меня. Она переворачивает на страницу, посвященную западному побережью Африки, и начинает царапать густую синюю точку на южном краю континента.

БК садится рядом со мной, его хвост стучит по полу. Я наклоняю голову, пытаясь взглянуть на проект Эллы.

«Знаешь, у нас есть компьютеры внизу», — говорю я ей, чувствуя необходимость нарушить молчание.

«Я не хотела рисковать помещать эту информацию в систему, прежде чем у вас была возможность взглянуть на нее», — ответила Элла. «И я должна была нанести ее, пока она не исчезла из моей памяти». Она переворачивает страницы к передней части атласа, где карта мира уже покрыта ее маленькими голубыми точками, затем толкает атлас через стол в мою сторону, ее светящиеся глаза смотрят на меня. «Готово».

«Что это?»

«Карта».

«Я вижу это». Я смотрю на пятьдесят странных мест, нацарапанных на карте мира, затем просматриваю страницы, чтобы найти такие же точки, которые воспроизводятся на более подробных картах, вплоть до долготы и широты.

«Шестая, вероятно, сказала тебе, я вступила в контакт с лоралитовым камнем в Ниагарском водопаде. Я могла видеть их все. Камни, новые наросты. Это было прекрасно, Джон. Как корни, растущие по всему миру. Я смогла это сделать из-за моего объединения с Сущностью. Однако это не продлится долго. Я начинаю чувствовать, что моя связь ускользает, мой мозг возвращается к норме. Я пропускаю энергию, но не знаю, понимаешь? Это заставляет меня чувствовать себя связанной с миром, но далекой от людей. Во всяком случае, я в этом плане бессвязна. Сожалею».

Я качаю головой в ответ на слова Эллы, все еще разбираясь в атласе. «Все они активны? Гварды могут использовать любой из них для телепортации?»

«Да. Вы должны передать это правительству. Им необходимо обеспечить защиту этих мест. Новый Гварды могут телепортироваться в опасность». Элла делает паузу, все еще изучая меня. «Если у тебя нет идей получше».

Я не согласен с идеей передать эту информацию Лоусонe. Но какой у меня выбор? Я не могу держать всех Гвардейцев в одиночестве. Мне нужно смириться с этим. Мне нужно принять помощь, даже если она исходит от людей, которым я в действительности не доверяю.

Я закрываю атлас и кладу руку на обложку. Мировой атлас 1986. Я прослеживаю пальцы тисненный рисунок Земли.

«Мы действительно изменили это место, не так ли?»

«Это — наше наследие», — отвечает Элла. «Не будет плохо, если мы сможем спасти его».

«Это пророчество?» — спрашиваю я. «Ты видела будущее?»

Элла отводит взгляд от меня. «Нет. Я собираюсь прекратить это делать».

Моя немедленная реакция — подумать обо всей стратегической ценности, которую мы потеряли бы, если бы Элла проигнорировала ее видения будущего. Я наклоняюсь вперед, положив обе руки на стол между нами.

«Зачем тебе это делать?» — спрашиваю я, сохраняя голос нейтральным.

«Иногда у меня нет выбора; видения приходят ко мне», — объясняет Элла, тщательно подбирая слова. «Те, с которыми трудно справиться. Но когда я ищу что-то, со всеми переменными, все возможные вариации… это просто осложняет ситуацию. Знание чего-то, что произойдет, оно неизбежно меняет то, как мы действуем, что меняет возможности, которые меняют будущее, а это означает, что вначале нечего было искать. Или, что еще хуже, иногда ты знаешь, что происходит и по-прежнему бессилен внести изменения. Никогда не знаешь, в каком из этих сценариев ты застрял, пока не стало слишком поздно».

Я возвращаюсь к разговору с Эллой, который остался в моей памяти. Я спросил ее, видела ли она версию будущего, где мы побеждаем Могов. Она сказала мне, что да, но мне это не понравится. Я предположил, что она имела в виду, что я умру в битве — в то время мне было не совсем комфортно с этой идеей, но я привык к ней за последние несколько часов.

Теперь я не уверен, что она вообще имела в виду.

«Элла, ты знала, что произойдет в Мексике? Знала ли ты, что будет с Сарой?»

«Да», — отвечает она.

Мой рот становится сухим.

«Вы—»

Я останавливаюсь. Я не знаю, что сказать. Мои кулаки сжимаются и разжимаются. Тепло поднимается сквозь мои пальцы, и я понимаю, что я близок к тому, чтобы выстрелить моим Люменом. Я глубоко вздыхаю, с трудом дыша, и впиваясь взглядом в Эллу.

Рациональная сторона меня знает, что теперь ничего не поделаешь. Эта холодная часть меня, часть, которая взяла верх с момента смерти Сары, она хочет остаться в командировке. Но другая часть меня хочет кричать от бессвязной ярости, от несправедливости всего этого.