Сигурд. Быстрый меч - [97]

– Сигурд, будь так добр, говори помедленнее, чтобы я успевал запоминать все эти саксонские имена. Почему, когда они пришли в эти места, они не смогли придумать имен получше?

Я вздохнул. Мне и самому эти имена запомнить было почти невозможно, но Бриана, помнится, всегда могла рассказать какую-нибудь подробность про каждого из них. Так у Ордгара была дочь, сестра Ордульфа, которая славилась неземной красотой. В те времена саксами правил могучий конунг, не чета нынешнему. И этот конунг послал своего друга посмотреть, так ли красива дочь Ордгара. Друг поехал, но увидев девушку, влюбился и сразу же женился на ней, забыв про клятву своему повелителю. Однако недолго длилось их счастье. Когда молодая жена узнала, что судьба предназначала ее самому конунгу, она убила своего мужа и вышла замуж во второй раз, уже за конунга. От этой женитьбы и родился Эдальрод.

Когда я рассказал обо всем этом Асгриму, тот восхищенно покачал головой.

– Это все похоже на сказы про Сигурда или про Атли40. Не думал, что такое коварство может встречаться и в наши времена.

Я усмехнулся:

– Коварство! Ты еще не знаешь, что было дальше. У старого конунга от прежней жены был старший сын Эдуард. Так вот, после смерти мужа мачеха пригласила Эдуарда к себе в усадьбу на охоту, и там ее дружинники его убили. Так Эдальрод стал конунгом.

Асгрим поморщился.

– Слыхал я, конечно, как убивают на свадьбах, и сжигают дома во время перемирия. Однако в наших краях виновному в таком черном деле никогда не стать хёвдингом даже самого маленького корабля. А здесь он господин над всей страной. Видно, боги мстят ему за вероломство его матери.

– И выбрали своим орудием Вилобородого! – Мы оба расхохотались.

Но при взгляде на крепость наше веселье само собой прошло. Над воротами появилось белое знамя с красным драконом, а воинов на валу как будто прибыло. Я уже прикидывал, не больше ли их, чем нас, и сможем ли мы удержать их в осаде, если вдруг они решат сделать вылазку. Поэтому я приказал не оставаться у кораблей по нашему обыкновению, а устроиться на соседнем холме, поставив шатры и огородив стан вкопанными в землю под наклоном толстыми кольями. Токе и Старый Бу ворчали, что их люди и так устали от работы на веслах, пока мы поднимались по вверх по течению. Однако я показал им на воинов на валу, и они нехотя согласились, что осторожность редко бывает неразумной.

Мы устроились на нашем холме и тут снова начались споры с Бу и Токе, которые хотели отпустить чуть ли не всех людей поживиться в округе. Мне снова пришлось рассказывать им про возможную вылазку и про коварство врага. На это они отвечали, что последних смельчаков среди саксов убили три года назад под Лунденбургом, и что теперь саксы не отважатся выйти из крепости, даже если их будет вдесятеро больше, чем нас. Я рассказал им про саксонского тана, что я захватил в плен, и про то, что если бы у саксов был стоящий вождь, они давным-давно напали бы на нас. Ни Токе, ни Бу мне не поверили. Бу сказал, что бурги как раз и придумали строить, чтобы в них отсиживаться, а не принимать битву. А Токе добавил, что я стал слишком осторожен после того, как бритты чуть не насадили мою голову на шест. Так мы спорили довольно долго, но в конце концов решили, что с каждого корабля можно будет отпустить по десять человек, и саксы в крепости не заметят, что нас стало меньше. Это оказалось верным решением, потому как к вечеру наши воины вернулись и принесли с собой немало снеди, хотя и жаловались на то, что во всех окрестных деревнях не сыскать и серебряного крестика.

На холме мы провели два дня, и все это время саксы нас не беспокоили, так что я начинал склоняться к мнению Бу и Токе об их доблести. На третий день к крепости с севера прискакал отряд всадников. Мы не могли помешать им попасть внутрь, а только разглядывали их с нашего холма. Видно было, что всадники – не простые воины, потому как один из них держал стяг с таким же красным драконом, что глядел на нас с башни.

К нам же прибыл гонец от ярла Паллига. Он рассказал, что Вилобородый разграбил богатый монастырь и опустошил всю округу. И теперь Хлидафорд остался последним местом, где можно взять добычу на четыре дня пути вокруг. По уговору весь бург со всеми людьми и добром должен был достаться ярлу Паллигу, и ярл не хотел звать никого на помощь, иначе пришлось бы делиться добычей. Однако и брать приступом его он не хотел, так как прослышал про большое число защитников. Потому он предлагал мне, пользуясь нашей малочисленностью, выманить саксов из крепости, а сам он готов был с вечера спрятать свое войско в леске неподалеку.

Мы снова собрались втроем со Старым Бу и Токе, чтобы обсудить, каким образом нам выманить защитников из-за стен. Первое предложение сделал Бу:

– Самое правильное – это наловить несколько жрецов Белого Христа и убивать их одного за другим перед воротами.

Я поморщился, но ничего не сказал. Бу возразил Токе:

– Во всей округе мы не видели ни одного жреца и добыть их можно, только послав к конунгу Свейну, – может, он оставил себе десяток после того монастыря, что разорил.

Бу не сдавался: