Сигнал тревоги - [3]

— А вам известно, что в Америке в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году сгорела целая река? — учительским тоном спросила Роксана.

Пришлось признаться, что подобный факт мне не известен.

— Об этом писали газеты всего мира, — так же назидательно продолжала Роксана. — Река Кайахога в штате Огайо сгорела вместе с двумя мостами…

— Каким образом?

— На ее поверхности скопилась нефть, — ответил за Роксану Руслан. — Мы сегодня ходили на Берестень… Вся вода в разводах нефти… Решили поднять тревогу…

— Спасать надо! — выкрикнул Костя. — Срочно! А то будет как в Америке!

— Откуда у нас нефть? — удивился я.

Ребята на этот вопрос ответить не могли.

По словам Руслана, они сообщили о происшествии его дяде — пенсионеру, отставному пожарному. Но дядя лишь посмеялся: вода, мол, гореть не может, водой тушат огонь…

Я спросил, говорили ли они еще кому-нибудь о своем открытии?

Выяснилось, что от дяди они помчались к учителю географии Олегу Орестовичу Бабаеву, который возглавляет Голубой патруль. Но его не оказалось дома. Они рассказали обо всем жене учителя и побежали в прокуратуру.

— Представляете, — возбужденно сказал Костя, самый темпераментный из троицы, — бросит кто-нибудь зажженную спичку или непотушенный окурок, и все пропало!

Признаться, история озадачила меня. Во-первых, насколько сообщенные ребятами сведения соответствовали действительности? Было ли положение на озере угрожающим? Может, в воду нечаянно попал бензин, когда кто-нибудь из автотуристов мыл машину, а ребята приняли небольшое масляное пятно за признак катастрофы?

Во-вторых, если это действительно нефть, то почему она очутилась в озере? Месторождение? Утечка с базы? Но база нефтепродуктов расположена на другом конце города.

И еще. Я не мог сразу сообразить, к кому в городе обращаться, чтобы выяснить, что произошло на Берестене. Нужен был специалист…

Мои размышления прервал приход учителя Бабаева.

С Олегом Орестовичем мы были знакомы. Как-то он написал в «Учительскую газету» письмо-размышление о проблемах, с которыми ему пришлось столкнуться в своей педагогической практике. В нем он затронул судьбу одного ученика, который, не поступив после школы в институт, стал пить, связался с женщиной старше его на семнадцать лет. Редакция газеты переслала это письмо к нам, в городскую прокуратуру. Когда мы стали разбираться, то выяснилось, что эта женщина — преступница.

Вот так я узнал Бабаева, честного, непримиримого человека.

Жизнь его не баловала. По профессии гляциолог, он едва не погиб в экспедиции на Шпицбергене. Обмороженного, его самолетом вывезли в родной Ленинград, где врачи буквально выцарапали Олега Орестовича из лап смерти. А дальше — ампутация левой руки, расставание с любимым делом. Но он не пал духом. Стал учительствовать, увлекаясь и увлекая своих учеников. Да и сам он напоминал вихрастого подростка, хотя Бабаеву было уже за тридцать…

Ребята рассказали ему, что увидели на Берестень-озере. Правда, уже спокойнее, чем мне.

— Что вы думаете обо всем этом? — спросил я учителя.

— Давайте сначала посмотрим, Захар Петрович, — сказал он. — У вас есть сейчас время?

— Да, — кивнул я.

Мы сели в нашу служебную машину, прихватив с собой двух дозорных. Для третьего места не хватило, и Костя великодушно (хотя и не без огорчения) отправился на Берестень-озеро автобусом.

Была середина марта, а стояла неестественная для этого времени теплынь. Обычно на Зоре, реке, протекавшей по городу, еще плавали толстые, рыхлые льдины, а нынче она уже полностью очистилась ото льда, текла спокойно и величаво.

— Ну и погода, — сказал я. — Сплошная аномалия. На три недели раньше весна…

— Почему же аномалия? — пожал плечами Бабаев. — И вообще что мы знаем о матушке-Земле? Слишком короток наш век, Захар Петрович, а природа творилась слишком долго, чтобы понять ее законы.

— Это не мое мнение, — стал оправдываться я. — Почитаешь газеты, журналы, посмотришь телевизор — только и твердят: с климатом что-то неладное. То слишком раннее тепло, то слишком поздний холод… И так на всей планете…

— Просто люди нелюбознательны, — усмехнулся Олег Орестович. — Если бы они потрудились заглянуть в старые хроники… Климат на Земле лихорадило всегда. И во времена оны тож… Однажды, в пятнадцатом веке, если не ошибаюсь, в Новгороде в июле был такой мороз, что погиб весь хлеб…

— В июле? — не поверил я.

— Вот именно, в самый жаркий месяц этой полосы… Да что у нас, в северной стране! Например, в девятом веке был случай, когда низовья Нила покрылись льдом. И это Африка, где все живое почти круглый год страдает от жары…

— И засухи в давние времена тоже случались сильные, — добавила Роксана. — Помните, Олег Орестович, вы нам про Китай рассказывали?

— Верно, — кивнул Бабаев. — Там с шестьсот двадцатого по тысяча шестьсот двадцатый год, то есть за тысячу лет, шестьсот десять лет были засушливыми. Больше половины! Причем из них двести три года были годами серьезного массового голода… Так что теперешняя засуха в Африке — а она продолжается почти десятилетие, — не есть нечто невиданное в истории человечества…

— В стародавние времена это происходило само собой, — не выдержал шофер Слава. — А теперь виноваты люди.