Сигнал бедствия - [29]
Майор Ваулин и бойцы-разведчики, которых он взял с собой, уже давно шли на восток. Об отдыхе нельзя было и подумать. Часа через четыре начнутся густые сумерки, тогда легко будет потерять след — лыжню неизвестного.
Решение созрело у Ваулина мгновенно. Наступил тот момент, когда надо действовать без промедления. Он наскоро задавал лесорубам вопросы и требовал точных ответов. «Заметно ли было, что Раукснис в самом деле нездоров?» — «Нет. Он начал было работать, потом положил пилу, сел на пень, схватился за живот. Спросили, что с ним. Он ответил, что у него бывают внезапные приступы боли. Они, впрочем, скоро проходят. Вот только кашель привязался. Придется сходить в медпункт. Он встал и довольно быстро отправился к землянке, где лежали его лыжи». — «Какие вещи были у Рауксниса?» — «Только дорожный мешок». — «Где он?» — «Должно быть, под нарами». Но под нарами мешка не было. И все удивились, переглянулись. «Какого образца мешок?» Один лесоруб ответил, что он работал продавцом в ленинградских универмагах. Разные дорожные мешки поступали в продажу, но таких, с пружинками, которые упираются в плечи, не видел. «С пружинками? Вы это точно помните?» — «Да, с пружинками. Удобная, вероятно, штука — груз меньше чувствуется».
Ваулин прервал опрос и шепнул бойцу:
— Самойлов, бегом к машине, веди сюда своих, возьми лыжи.
«Как одет был Раукснис?» — «В брезентовую куртку». — «Брезентовую? Вы это точно помните?»
Часовщик предположил, что брезент был пристегивающийся, чтобы не портился верхний мех. «Почему вы так думаете?» — «Вчера, — рассказал часовщик, — ночью я проснулся, зажег свет. Раукснис спал, натянув на себя куртку, угол брезента отогнулся, и я увидел мех». — «Был ли он общительный?» — «Видите ли, товарищ майор, мы очень устали, много пережили, так что первое время не до разговоров было: придем с работы — и сразу спать». — «Как он говорил? Заметно было, что он чем-то обеспокоен?» — «Трудно сказать… Каждый взбудоражен, у каждого свои тяжелые мысли». — «Наружность Рауксниса?» — «В наружности ничего бросающегося в глаза, мы не пригляделись к нему. Ну, тонкий, что ли, нос, короткие усы». — «Короткие усы? — усомнился Ваулин. — Верно ли?» Снесарев, помнится, говорил ему, что незнакомец был гладко выбрит. «Нет, точно, короткие усы, все на это обратили внимание. Аккуратно подбритые усы. И это удивительно, потому что время, сами знаете, какое, не до франтовства».
— Да ведь их здесь фотографировали, — вспомнила Нонна.
Это было неожиданностью для Ваулина.
«Фотографировали? Снимки есть?» — «Снимков нет». — «Кто же фотографировал?» — «Приезжали двое из газеты, один такой толстый, шумный. Обещали потом прислать снимки для альбома, но ведь они всегда обещают». — «Из какой газеты?» Точно Нонна не помнит, но из Ленинграда. «А Раукснис почему-то был недоволен тем, что их фотографируют, — вдруг вспомнил часовщик. — Он сказал: бригада только сформировалась, стоит ли сниматься… Раукснис неохотно занял свое место в группе, стал сзади всех. И фотограф два раза просил его не шевелиться». — «Просил не шевелиться? Вы это точно помните?» — «Вполне». — «А как работал Рауксиис?» — «Неплохо. Видна была сноровка»…
Пришел Самойлов с товарищами. Они были на лыжах. Ваулин также надел лыжи.
— Покажите дорогу на медпункт, — обратился Ваулин к девушке.
— Вот в ту сторону. Там флаг висит… Но я ничего не понимаю. Что он сделал?
— Некогда, некогда… — Ваулин махнул рукой. — Потом. Мы еще встретимся.
В землянке притихли. Лесорубы проводили Ваулина внимательным взглядом. У всех мелькнула одна и та же догадка — произошло что-то очень важное. Но разговаривать об этом не стали.
Конечно, Раукснис, как и думал Ваулин, в медпункт не заходил. Он свернул с полпути прямо в лес. Вот его след, Самойлов молча указал свежую лыжню, и все тотчас двинулись по ней.
Теперь их со всех сторон обступил лес. Мороз. Тихо и безветренно. Небо над лесом чистое.
Ваулин уже с год не ходил на лыжах, но, посмотрев, как впереди двигались разведчики, он на ходу приспособился и шел не отставая. Усталости он не чувствовал, спать больше не хотелось. В медпункте Ваулин взял банку вазелина. Все четверо густо намазали щеки и нос. Мороз, видно, станет еще крепче.
Самойлов шел первым. Скоро перестал доноситься стук топоров. Только глухое грохотание орудий нарушало тишину. Спустя час Самойлов объявил, что лыжня начинает петлять.
— Здесь он начал крутить, товарищ майор. Со следа сбивает.
— Читайте! Читайте эти петли, Самойлов! — нетерпеливо крикнул Ваулин.
— Да уж стараюсь, товарищ майор.
Если у шпиона на эти зигзаги ушло полчаса, то прочесть их надо в десять минут. Надо выиграть время!
Но вот лыжня дала развилку. Один след уходил на холм, густо поросший кустами, вероятно орешником: другой — в плотный ельник, ставший на пути сплошной зелено-белой колючей стеной.
— Ну, это мы сейчас разгадаем, — сказал Ваулин. — Самойлов, к холму!
Самойлов рванулся с места. Скоро он вернулся.
— Там следов нет, товарищ майор, — доложил он. — Ни елочкой, ни уступом. И не думал он туда подниматься.
— Почему?
— Чего зря лыжи ломать! На таких холмах камень бывает, острый камень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман известного писателя С. Марвича «Сыновья идут дальше» рассказывает о жизни и борьбе рабочих Устьевского завода под Ленинградом в годы революции, гражданской войны и начального периода восстановления народного хозяйства. Отчетливо отражена организационная роль партии большевиков, запоминаются образы профессиональных революционеров и молодых членов партии, таких, как Буров, Дунин, Башкирцев, Горшенин, Чебаков. Читатель романа невольно сравнит не такое далекое прошлое с настоящим, увидит могучую силу первого в мире социалистического государства.
Дестини Уэллер и её сестра-близняшка Ливви вернулись из летнего лагеря с непреодолимой жаждой — нечеловеческим желанием пить кровь.Неужели они становятся вампирами?Как им сберечь свою ужасную тайну от родных и друзей?И смогут ли они снова стать людьми… пока ещё не поздно?
Миссис Мааарг — учительница. И, как вы сами можете убедиться, она еще и монстр по совместительству. Вот почему ученики зовут ее Ужасной Училкой — за глаза, конечно.Мальчуган по имени Томми Фарелли может многое вам о ней рассказать.Томми встретился с нею в очень странном летнем лагере — лагере для победителей. Беда в том, что Томми мог никогда не вернуться из этого лагеря — если не найдет способ пройти Итоговый Экзамен Ужасной Училки.Итак, прочтите историю Томми. Вскоре вы поймете, почему Ужасная Училка ОСОБО ОПАСНА.
Что, если я уменьшусь до размеров букашки?Что, если я буду уменьшаться, пока совсем не исчезну?Когда Дэнни Марин не играет в баскетбол, он часами рисует Шринкмена, своего любимого супергероя из комиксов, или смотрит фильмы о нем. Его герой умеет уменьшаться до размеров крошечного жучка. Но постойте, что это? Внезапно Дэнни обнаруживает, что и сам стремительно уменьшается в размерах.
В новелле рассказывается о юной мышке, которую выдают замуж за маркиза Камамбера, самого завидного жениха Мышиного королевства, но — увы! — нелюбимого. Однако благородные гости, собравшиеся в соборе Семи Святых Мышей, как и простой мышиный люд на площади перед собором, разочарованы: церемония бракосочетания так и не состоялась по причине отсутствия жениха.
Они по-прежнему вдвоем – папа, частный детектив Антон Данилов, и его шестилетняя дочь Тамара. У них ничего не изменилось. Приключения продолжаются.Жаркое и напряженное лето подошло к концу, Томке пора возвращаться к занятиям с репетитором. Впереди у нее последний детсадовский год, за которым маячит школа.Частный преподаватель Татьяна Казьмина, у которой Томка обучается письму и чтению, проживает в доме номер тринадцать на Тополиной улице. В первый же визит нового учебного года Антон узнает о череде ужасных и трагических событий: убийства, самоубийства, несчастные случаи, мелкие неприятности – кажется, новый дом с несчастливым номером, не простоявший и года, преследует злой рок.
Уважаемый читатель!Перед тем как отдать на твой суд две повести, объединенные названием «Обыкновенное мужество», я хочу сказать, что события, положенные в основу этих повестей, не выдуманы, а лишь перемещены мной, если можно так сказать, во времени и пространстве. Изменил я и имена героев — участников описываемых событий.Почему?Потому, что правда факта, пройдя сквозь призму сознания человека, взявшегося рассказать об этом факте, приобретает свою неповторимую окраску. Тогда повествование уже становится частицей мироощущения и мировоззрения автора-повествователя; оценка факта — субъективной оценкой.