Сидни Шелдон. Интриганка-2 - [76]
– Понятно. Блестящий замысел.
Роберт подался вперед и сильно ущипнул Лекси.
– Ой! Ты с ума сошел!
– Я пытался завладеть твоим вниманием последние четверть часа. Ты не слышала ни слова. С таким же успехом я мог бы вернуться в Париж и забыть о тебе.
– Прости.
Сестра и брат впервые за пять лет вместе поехали навестить отца. Робби стал звездой всемирного масштаба и играл перед переполненными залами и стадионами по всему миру. Найти «окно» в плотном графике для него было все равно что выиграть в лотерею. Но как ни радовалась Лекси обществу брата, все же постоянно гадала, вернется ли к ней слух. Кроме того, ей не терпелось вернуться в «Крюгер-Брент».
Как она может отдыхать, если покоя все равно нет?
– Как думаешь, па очень расстроится, если я пораньше вылечу в Нью-Йорк?
Робби нахмурился:
– Не знаю. На его месте я бы расстроился. И к чему такая спешка?
Он тревожился за Лекси. С их последней встречи она страшно похудела: возможно, следствие стресса. Ничто не могло затмить ее ослепительную красоту, но, на взгляд брата, она выглядела осунувшейся и невероятно измученной.
А Лекси смотрела на брата и поражалась. Когда они успели стать чужими? Она по-прежнему горячо любила Робби. Но хотя он прекрасно понимал ее и всегда был кем-то вроде второго «я», теперь задавал вопросы, вообще не имеющие смысла.
– И к чему такая спешка?..
Как она может ответить? И что это вообще значит? Бизнес для нее всегда спешка. Кровь, текущая в жилах. Пусть к ней не вернется слух. Но у нее всегда будет «Крюгер-Брент».
Макс бы ее понял.
Тристрам Харвуд в изумлении смотрел на экран. С каждым новым кадром его подслеповатые семидесятилетние глазки открывались все шире. Громкая связь была включена.
– Надеюсь, Трис, ты сознаешь масштаб проблемы?
– Еще бы, – мрачно бросил председатель правления. – И это… никак нельзя замолчать?
– Замолчать?! Да это выложено в Интернете! Через несколько часов новость появится на телеканале «Фокс ньюс». И наши акции упадут ниже плинтуса. Тебе необходимо сделать заявление.
Тристрам повесил трубку.
Последние три года он правил в «лавке». Три мирных, спокойных года. И теперь, за неделю до совета директоров…
– Глупая девчонка, – пробормотал он сквозь зубы. – Глупая, глупая девчонка.
Сидар-Хилл-Хаус был домом мечты Кейт Блэкуэлл, оазисом безмятежности в ее бурной жизни. Дом был роскошным и одновременно уютным, приветливым и мирным. Конечно, по дому бродили призраки прошлого, терзавшие Питера Темплтона. Но по мере того как он становился старше, а дети взрослели, он все больше привязывался к этому месту. Кейт приезжала сюда, чтобы удалиться от мирской суеты. Отказавшись от должности председателя, Питер сделал то же самое. Правда, многое здесь изменил. Больше в доме не было ни телевизора, ни телефона. Если хочешь стать отшельником, следует делать это по правилам. На письменном столе все еще горбился старый компьютер, но он даже не был подключен.
Робби нравилось чувство полной отрешенности от мира. Это помогало ему расслабиться. А вот Лекси не находила себе места.
Именно из-за полного отсутствия в доме всех средств связи Лекси получила е-мейл Сэндфорда только почти в восемь вечера. Она гуляла у воды вместе с Робби, когда ее смартфон неожиданно ожил. И продолжал вибрировать.
Семьдесят семь новых сообщений.
То, что пришло от Огаста, с кучей красных восклицательных знаков, было открыто первым.
Робби увидел, как от лица сестры отхлынула кровь.
– Что?! Что стряслось?
– Я должна вернуться в город. Прямо сейчас. Мне нужен самолет, – пробормотала Лекси, с молниеносной скоростью набирая эсэмэски.
– Но сейчас восемь вечера, солнышко. Слишком поздно…
– Добудь мне самолет!
– Хорошо-хорошо! – испугался Робби. – Посмотрим, что можно сделать.
Аэропорт Кеннеди кишел репортерами.
Саранча, готовая сожрать ее заживо.
– Лекси, вы видели фото?
– Где их снимали?
– Теперь вы уволитесь из «Крюгер-Брент»?
– Вам известно, кто разместил фотографии в Интернете?
Еще бы не известно! Она знает кто. Знает почему. Знает когда.
Но все это ей уже не поможет.
Конференц-зал «Крюгер-Брент» был круглым. Примостившись, как приземистая круглая башня на крыше здания, он не представлял бы собой ничего особенного, но из окон открывался великолепный вид на Манхэттен, Центральный парк и Ист-Ривер. В центре помещения располагался круглый стол красного дерева, достаточно большой, чтобы за ним разместилось тридцать человек. Но сегодня за ним стояло только двадцать стульев: пятнадцать для совета директоров, включая Тристрама Харвуда, три – для самых почтенных поверенных фирмы. И по одному для Лекси и Макса.
Сейчас, в пять утра, девятнадцать стульев уже были заняты.
– Где она? После всей той грязи, в которой она утопила компанию, могла бы по крайней мере не опаздывать.
Логан Маршалл, старейший член совета, не пытался скрыть раздражение. Судя по виду, и остальные разделяли его настроение. Когда утром откроются биржи, не меньше трети капитала фирмы исчезнет как дым. И винить за это следовало только одного человека.
– Я здесь, я здесь. Можно начинать.
В узкой юбке цвета светлого персика, кремовом жакете от Марка Джейкобса и туфлях на таких высоких каблуках, что они казались скорее трамплином, чем обувью, Лекси, несомненно, производила впечатление. Мало того, ее вид разил наповал.
