Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы - [151]

Якушев еще заметил, что Рейли следовало бы переодеться — его слишком элегантный и несоветский вид сразу же привлечет к себе внимание по другую сторону границы. Он посоветовал ему взять пальто Радкевича, купить кепку, галоши и небольшой дорожный чемоданчик.

Рейли написал еще одно письмо Пепите, она получит его, когда он уже «исчезнет» по ту сторону границы.

* * *

Итак, Рейли все-таки решился.

Его присутствие в СССР нужно было многим. Он оказался в таком же положении, как самолет, который попадает в перекрестье лучей сразу нескольких зенитных прожекторов.

Чекисты хотели «выманить» его и захватить. Настоящие монархисты вроде Захарченко надеялись, что приезд Рейли активизирует работу «Треста», «погрязшего» в «накоплении сил», политических интригах и переговорах с эмигрантами. Эмигрантам он был нужен как дополнительный и авторитетный источник информации об организации Якушева. К тому же его работа в СССР поднимала бы акции тех, кто считал, что «Трест» — это не фикция, а настоящий боевой союз русских монархистов в подполье.

И, наконец, еще один вопрос: какое все-таки отношение к этой миссии Рейли имели СИС или британское правительство? Скорее всего, официально никакого. Но это не значит, что в Лондоне о ней не знали. Вероятно, он действительно встречался в Лондоне с Черчиллем перед совещанием с представителями «Треста» в Финляндии; он упоминал о том, что обсуждается вариант его поездки в Москву[94]. Не исключено, что об этом же докладывал в Лондон и Эрнст Бойс. Несмотря на то, что Секретная служба, как говорилось в телеграмме контр-адмирала Синклера в Нью-Йорк от 24 июля 1923 года, «более не имеет никаких дел» с Рейли, вряд ли бы она отказалась от лишней информации из России.

Для англичан поездка Рейли была бы полезной. В СССР, несмотря на утверждения чекистов в пропагандистских материалах, они имели не так уж и много ценных источников информации. В случае успеха Рейли мог привезти с собой данные, как говорится, «из первых рук». И при этом официальный Лондон не нес за него никакой ответственности, поскольку он направлялся в Советскую Россию как фрилансер от разведки.

Есть, впрочем, и другая версия. Североирландский историк Кит Джеффри в книге «МИ-6: История Секретной службы» утверждал, что Бойс как раз не проинформировал Лондон о том, что Рейли вдруг решил перейти советскую границу, и что он в этом смысле несет ответственность за то, что потом случилось с бывшим агентом СТ1. По словам Джеффри, Бойса потом вызывал к себе «на ковер» глава Секретной службы.

Но почему Рейли все же решил ехать сам?

Откровенно говоря — каким бы Рейли ни был авантюристом (так, по крайней мере, принято считать), он сделал весьма странный шаг. По крайней мере, для профессионального разведчика и такого опытного человека, как он.

Наверняка и сам Рейли что-то подозревал. Ведь не случайно настойчивые просьбы руководителей «Треста» посетить их в Москве настораживали его, и он сначала не хотел отправляться в Советский Союз, а предполагал прежде всего получше ознакомиться с их организацией. Но его очень быстро переубедили. Все-таки почему? И почему он так быстро забыл печальный опыт Савинкова?

Остается только догадываться, какие сложные и противоречивые чувства мучили его в момент принятия решения. Борьба с большевизмом действительно была одной из главных целей его жизни, и ради нее Рейли был готов рисковать. Вероятно, он хотел во что бы то ни стало отомстить большевикам за провал и моральный крах Савинкова, в которого он вложил столько сил и средств.

Возможно, он хотел доказать самому себе, что он еще кое-что может и что агента СТ1 еще рано списывать «в утиль». Не последнюю роль, видимо, сыграли и такие особенности характера Рейли, как азарт, тщеславие, желание оказываться в центре исторических событий и увидеть все собственными глазами. Все это тоже толкало его вперед, в страну, где ему еще в 1918 году был вынесен смертный приговор.

Были у него, может быть, и более «земные» причины для того, чтобы все-таки перейти советскую границу.

Очевидно, что пребывание в «самом логове большевизма» и успешное возвращение оттуда резко подняли бы его авторитет в глазах британских политических деятелей и бизнесменов. Это могло бы улучшить его дела в бизнесе и, соответственно, заработки. А возможно, его бы опять пригласили в штат СИС.

В общем, причин рисковать у него было немало. И Рейли, несмотря на все заверения Якушева и других, прекрасно понимал, что он рискует. Но, поразмыслив, он, вероятно, пришел к выводу, что ему в Советском Союзе в любом случае ничего не грозит. Если «Трест» на самом деле мощная подпольная организация, значит, он через три дня вернется в Финляндию. А если это ловушка ОГПУ, то… все равно вернется. Потому что его арест привел бы к неминуемому провалу всей игры чекистов и разоблачению «Треста». И если он надеялся на это, то просчитался больше всего.

И главное — он не знал, что на особенностях его характера весьма искусно сыграли чекисты, которые и подвели его к искусно расставленной западне[95].

* * *

Вечером 25 сентября Рейли, Захарченко, Радкевич и капитан Розенстрем отправились на границу (Якушев вернулся в СССР через «окно» на сутки раньше). Финская разведка обеспечивала «окно» на границе со своей стороны. У Рейли скрипели новые, купленные им только что сапоги. Чтобы избавиться от этого, он намочил их в луже. Между 22 и 23 часами они оказались на берегу реки Раяйоки — Сестры.