Сибирский Робинзон - [61]

— Такие ценности вы храните дома… Не боитесь?

— Нет, Сергей Дмитриевич, не боюсь, — спокойно ответил Борисов, — на этих камнях лежит заклятье — вора они убивают. Теперь вы хозяин своего грандидьерита, можете его подарить, продать — это ваше право. Он убьет любого, кто покусится на вашу собственность.

— И кто же наложил такое заклятье?

— Это вам знать ни к чему, Сергей Дмитриевич, достаточно того, что вы о нем знаете. Если вы подумали о Чингисхане, то заверяю вас, что подобных камней у него не было. До свидания.

В машине Мендельсон заговорил:

— Сергей Дмитриевич, Борисов совершенно не разбирается в драгоценных камнях. Он сам назвал цену, и я поэтому промолчал. На аукционе такой камень может стоить от шести миллионов долларов.

— Ты хочешь сказать, что я купил его за двадцать восемь миллионов рублей, а он стоит четыреста двадцать?

— Да, но это как минимум.

Дома Ерофеев раздумывал долго и все же решился на звонок Борисову. Он попросил продать ему еще один камень. Ответ сконфузил его: «Если вы полагаете, что я не знал цену камню, когда продавал — вы ошибаетесь, Сергей Дмитриевич. Его цена полмиллиарда рублей. И вы забыли еще один момент — я сказал, что продам один раз и один камень. Всего вам доброго».

Он не просил вернуть камень назад, не просил доплаты, ничего не просил, не жалел и не сердился. Просто так подарить четыреста с лишним миллионов рублей… Это в голове не укладывалось. Ерофеев вспомнил о заклятии. Может это как раз оно убило моих ребят? Они ворвались в дом… а потом Борисов привез и бросил их около моих ворот? Вполне логично и объяснимо. Но почему он не заявил в полицию? А что можно объяснить этим мужланам в погонах? Они кого видят рядом с трупом — того и берут. Доказывай потом, что ты не верблюд. Другой подходящей версии не было, и Сергей решил ничего не говорить брату о покупке. Продавать камень он тоже не пожелал — рубль может обесценится, а камушек нет.

Ерофеев разглядывал покупку и словно садился на наркотики. Камень завораживал его своей красотой, меняя окрас с синего на зеленый и белый. Он крутил ромбик размерами 10?8?7 миллиметров, который постоянно менял цвет, и не мог оторвать глаз от него. Четыреста миллионов рублей… сумма навара не выходила из головы. Это каким богатством необходимо обладать, чтобы разбрасываться такой суммой. У этого идиота необходимо забрать все…

8

Заведующий кардиохирургическим отделением вбежал в кабинет Борисова. Заговорил впопыхах:

— Ребенка привезли, ему два дня всего, в роддоме сразу патологию не определили — резкая коарктация аорты и Боталлов проток… тяжелейшая сердечно-легочная недостаточность, возможно начинается отек легкого… У нас обе операционные заняты…

— Не нервничайте, коллега, — спокойно произнес Борисов, — младенца в операционную нейрохирургии, инструмент и бригада ваши. Распорядитесь и мыться, будете мне ассистировать.

Борисов вскрыл нежную грудную клетку. Дуга главной артерии человека в переходе на нисходящий отрезок смотрелась перевязанным шлангом. Аорта облитерировалась, практически полностью заросла на этом небольшом локальном участке. Зажимы, полное иссечение и анастомоз конец в конец. Крупнейший сосуд человека сшивался без всяких сужений.

Еще одна имеющаяся патология, которая часто сопровождает коарктацию (сужение) аорты, устранилась быстрее. Боталлов или открытый артериальный проток, Борисов перевязал достаточно быстро. Этот проток функционирует у внутриутробного плода и в момент рождения в норме начинает зарастать, прекращая кровообращение между аортой и легочным стволом, то есть между двумя кругами кровообращения.

Ребеночек находился под наркозом, но уже визуально определялись позитивные изменения — начал исчезать цианоз (синюшность) и сердечко заработало ритмично. Его мама еще находилась в роддоме и Борисов распорядился доставить ее в клинику.

Кардиохирурги собрались в ординаторской на просмотр видеозаписи операции в замедленной съемке. Борисов работал так быстро, что многие моменты операции не фиксировались человеческим глазом. Подобная реакция и скорость действий — необычный дар природы, положенный на знания и умения. По-другому коллеги не расценивали действия Борисова. И потом его гений изобретательности — искусственное сердечное волокно, вставленное в 3D-принтер. Сканированное сердце человека заменялось искусственным, где каждый сосудик соответствовал размеру и местоположению. Все просто до гениальности. На фоне успеха и сенсации, раздуваемой журналистами, никто из хирургов не задумался о главном — о самом искусственном сердечном волокне. Откуда и из чего оно взялось — не интересовало пока никого.

Борисова не тяготила мысль о своих реальных возможностях, и он понимал, что большего для этого мира сделать не может. Можно мысленно войти в грудную клетку, удалить ненужное и нарастить новое. Минута-две и внутри бьется новое здоровое сердечко без всяких разрезов и последующих рубцов. Но как отнесутся к такому умению люди, его сегодняшние коллеги? Социальная среда еще не созрела для подобных восприятий. И Борисов оперировал способом настоящего времени, всего лишь чуточку убыстряя его. Ему… с познаниями Вселенной, сказано конкретно: «Ты не можешь кардинально вмешиваться в развитие человеческой жизни, но можешь давать небольшие подсказки ее отдельным личностям».