Сибирский кавалер [сборник] - [7]
— Дело в шляпе! — сказал Иван Осипович. — Сиди, француз, и молчи, когда надо будет, тебя спросят, тогда и говорить будешь. Это, француз, тайна. И она велика есть. Тут тебе не Париж…
Карета тронулась, и в её полумраке Иван Осипович запел странную песню:
— Ты, певец! — произнес в темноте голос Жевахова. — Славная песня. Но при чем тут Амстердамус? Матросом был что ли? Если был матросом, значит, человек компанейский. Прикажи веревки ослабить, все же я — раненый человек.
— Матросом я не был, — отвечал Иван Осипович, — но всегда хотел быть им. Вот и написал песню, в ней живет моя детская мечта. Я могу песни сочинять, могу мечтать. А развязывать тебя не стану. Ты сладко пил и ел. Мягко спал. Так испробуй теперь немного и жесткой жизни.
— Ну так ты сто раз пожалеешь, подлец, что так со мной обходился! — вскричал князь. — Я сделаю так, что с тебя живого сдерут шкуру и привяжут к муравьиной куче в моем лесу. Ты будешь хрипеть и сдыхать, а я буду сидеть на полянке с юной девой и, глядя на твои муки, посасывать шампанское!
Томас услышал несколько глухих ударов, словно хозяйка выбивала палицей подушку. Князь застонал и смолк.
Томас расстроился. Что же будет с ним, с Томасом, если они своего, русского высокородного дворянина, светлейшего князя лупцуют без всякого сожаления? И что это происходит? Не зря, не зря были эти привидения возле окон в саду по ночам!
Часа через четыре стало слышно, что карета трясется по бревенчатому настилу, потом колеса загрохотали по булыжной мостовой. Наконец дверца кареты отворилась, велели всем выходить. Томас вышел, радуясь, что удастся размять затекшие ноги. Сейчас выйдет из кареты Жевахов, надо будет спросить его, как он себя чувствует. Но спросить не пришлось. Томас сразу же получил мощный удар сапогом в заднее место, и его галопом поволокли по двору в темный каменный проем. Он успел заметить высокую выщербленную стену, железную дверь в темной нише.
Его втолкнули в тесную сырую каморку, где не было ни лежанки, ни стола. И окна не было. Только в потолке была зарешеченная дырка, размером с подсолнух. Оттуда пробивался луч, улегшийся светлым пятном на каменном полу. Томас присел так, чтобы пятно оказалось у него на лице. От всего света мира ему остался лишь это жалкий клочок. За этим он и ехал в Россию?
Через неделю его отвели на допрос. В подвальном помещении, имевшем единственное окошко, в грубом деревянном кресле за массивным столом, накрытом красной скатертью, сидел лобастый здоровяк. Перед ним была оловянная чернильница да жестяная банка с гусиными перьями. Лист раскрытой тетради был наполовину заполнен строчками. На столе еще помещались прозрачный стеклянный кувшин с водой и стакан. К столу была прислонена тяжелая дубина с костяным набалдашником.
Здоровяк уставился на Томаса своими выпуклыми глазами. Смотрел, не мигая, как змей. Потом налил из кувшина в стакан воды и выпил, сладко причмокнув, заговорил по-французски:
— Ох, и водица! Свежая, родниковая, прохладная! Дать что ли тебе попить? Поди в горле-то пересохло? Слушай, как она булькает. Если хочешь пить, то давай всё рассказывай, когда Катьку собирались освобождать и кто с вами в деле еще участник?
— Я не знаю никакой Катьки! Я никого не собирался освобождать. Я требую сказать, зачем меня сюда привезли? Я буду жаловаться!
— Ах, ты ругаешься? Ну, так не дам тебе воды, отправлю обратно в каземат и кормить тебя опять будут только соленой селедкой, ты ее уже неделю жрешь! И воды тебе по-прежнему не будут давать. Все равно ведь пардону запросишь, рано или поздно всё расскажешь, так зачем зря мучиться?
Бессильный что-либо сделать, Томас скрипнул зубами. Он думал о том, с каким удовольствием перегрыз бы горло этому человеку. Он представил себе, как пьет теплую его кровь. Говорят, кровь солоновата на вкус, но все же это влага. Ох, какая сладкая влага! Какое удовольствие пить её, когда всё иссохло и свербит внутри! Ему показалось, что горло его орошается теплой жидкостью. Ссохшийся желудок размокает и по жилам разливается блаженство.
Он закашлялся и прохрипел:
— Я рад бы сказать, но я же ничего не знаю! Я был гостем князя Жевахова, я был у него во дворце, потом мы немного жили в его имении. Ничего плохого я не делал. Я хотел делать в России карьеру. Вот и все! Я не имею к русской политике отношения, как и к французской тоже. Я не жулик, я честный, образованный человек. Французский дворянин. Я хотел служить и быть полезным людям, вот и все!
Его собеседник выскочил из-за стола и замахал перед носом у Томаса бумагой с французскими словами.
— Слушай! Это Катька Долгорукова из города Томска пишет Пьеру Жевахову. Слушай! — и детина постарался изобразить нежный женский голосок.
— «Шер ами![8] Вы и представить себе не можете, что нам довелось пережить за эти годы! Какая жестокая судьба! Откроюсь вам, что в юности я была влюблена в австрийского посланника графа Миллезимо. Он тоже любил меня, готов был увезти в Австрию, в Вену. Но брат Иван убедил меня обручиться с молодым Петром Вторым, чтобы затем стать императрицей.
Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.