Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии - [41]
По какой-то причине визиты Октябрины к нам все-таки стали реже. Не знаю, повлияла ли на это статья, которую опубликовал мой работодатель, газета Helsingin Sanomat, и в которой я рассказывал про тараканов и что они, по словам нашей хозяйки, от соседей перебежали. Статью перевели в интернете на русский и распространили по Якутии. «Отлично, вдвойне подставил!» – веселился какой-то комментатор в Сети.
В конце концов под самое Рождество выяснилось, что якутского рукопожатия мало для договора аренды. Октябрина подняла арендную плату на 40 %. «Ну, что будете делать? Остаетесь?» – любопытствовала она. Я сказал, что у нас не так много вариантов. И увеличение аренды с 70 до 100 евро (4900 до 7000 рублей) пока не сильно подкашивало наш бюджет. Изначально Октябрина постеснялась попросить у нас больше денег за аренду, потому что по своей бережливости думала, что все равно бы считали эту плату слишком завышенной.
В отношениях с Октябриной у нас случился интересный эпизод. Хотя она и непростой человек, но временами она очень нам помогала. Октябрина не захотела продлевать с нами договор аренды, но согласилась на мою просьбу зарегистрировать нас в доме. К сожалению, из-за произвола местных органов ей пришлось об этом пожалеть, о чем расскажу позже.
При нашей последней встрече Октябрина неожиданно открылась и рассказала, что ее дядя погиб в финском плену. В начале 1990-х Октябрина с родственниками ездила в Финляндию искать могилу дяди, но не нашла. О Финляндии она уже тогда составила себе четкое представление: «Однообразный лес и поля, редкие дома, серое небо. Мне ваша страна не понравилась», – заявила она в своем прямолинейном стиле.
Моржи
Лицом к лицу с 70 000 клыкастых красавцев на Чукотском полуострове.
Чукотский автономный округ, Анадыр, Лаврентия, Лорино, Энурмино, Кенгисвун
Впереди меня ждала самая долгая и трудная поездка за все мое пребывание в Сибири. Путь мой лежал к северо-восточному углу материка, на сказочный Чукотский полуостров, что на Беринговом проливе.
В Анадыре, столице Чукотского автономного округа, я безнадежно пытался попасть на рейс в самый северо-восточный райцентр округа, в Лаврентию. Это было непросто, потому что билеты на самолет «Чукот Авиа» заранее в интернете купить невозможно. В аэропорту мне пришлось стоять в длинной очереди, служащий выбирал счастливчиков на посадку по своему усмотрению. И выбор его никак не падал на меня.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Уже на следующий день я плыл на ржавом пассажирском судне «Капитан Сотников». Оно ходит из Анадыря в село Лаврентия несколько раз в год, и так совпало, что именно в тот день оно отправлялось в свой последний трехдневный рейс.
Берингово море просто кишело жизнью. Около набережной столицы Чукотского автономного округа резвились игривые белухи. На следующее утро мы видели спины серых китов и хвосты горбачей. Затем один из серых китов стал совершать многометровые прыжки в воздухе. Киты Тихого океана летом приплывают сюда, на север.
Берег поднимался крутой горой, припудренной снегом. Тут начинался сказочный Чукотский полуостров – последняя полоса Евразии рядом с Аляской, где день становится вчерашним, так как всего в ста километрах отсюда проходит линия перемены дат и Дальний Восток переходит в крайний Запад. Жизнь местного коренного населения подробно изучал финский мореплаватель и первооткрыватель Адольф Норденшельд, его корабль «Вега» на год застрял во льдах на северном берегу полуострова в 1878–1879 годах. Норденшельд воспользовался исключительной возможностью познакомиться с чукчами и их самобытной культурой. Финский этнограф Сакари Пялси[24] обогнул полуостров ровно за сто лет до меня, в 1917 году, как раз когда в Петербурге сменилась власть. Он рассказал про удивительные обычаи местных жителей – например, как старший сын убивал своего отца, когда тот уже достиг преклонного возраста и должен был уйти, на специально организованном празднике.
Единственная цель моей поездки была встретиться лицом к лицу с Odobenus rosmarus[25], крупнейшими ластоногими Северного Ледовитого океана, по-русски – моржами. Вес взрослого самца может достигать полутора тонн, длина – четырех с половиной метров. Продолжительность жизни – 40 лет. Жизнь зубастых красавцев, исконных обитателей Арктики, тесно связана со льдом. Моржей тут хватает: между Аляской и Чукоткой зарегистрирована самая крупная популяция, около 225 000 клыкастых особей.
Лучший способ увидеть много моржей за раз – отправиться на их лежбище. Осенью они тысячами собираются в определенных местах. Большая часть таких мест – на северном побережье мыса Чукотка, на Чукотском море, это самая восточная полоса Северного Ледовитого океана. Там, на берегу, находится их крупнейшее лежбище, чукчи называют его Кенгисвун, что означает «место, где много моржей».
К моржам не так-то легко подобраться. Почти весь Чукотский автономный округ – пограничная зона, куда мне нужно было особое разрешение. Разрешение вообще выдается бесплатно, но получить его можно только через турфирму. Местный туроператор Евгений Басов взял за услугу целых 50 000 рублей. Вторая головная боль – логистика, так как дорог тут нет.
