Швейная машинка - [17]
Когда в зале наступила тишина, Дональд начал:
— Друзья, спасибо, что пришли сегодня. — Он замолчал, давая возможность еще нескольким опоздавшим занять места в конце зала. — Товарищи, состоялась встреча с руководством, и у меня для вас новости. — Дональд помедлил еще несколько секунд. Как же это сказать? — К сожалению, новости не те, на которые мы надеялись.
Он увидел, как собравшиеся качают головами, как поникают их плечи, услышал вздохи разочарования.
Из середины зала раздался глубокий мужской голос:
— Ну же, Дональд, не тяни. Что там?
Проще всего было сообщить новости честно и прямо.
— По вопросу забастовки пройдет голосование. Руководство отправило каждому из нас открытки с вопросом, вернемся ли мы на работу. — Он помахал в воздухе листком бумаги. — Их доставляют прямо сейчас, пока я тут с вами разговариваю. Вернувшись домой, многие из вас найдут их на пороге.
Послышалось шарканье.
— Откуда ты знаешь? — На этот раз голос был женский.
— У меня свои источники, лучше их не раскрывать. — А теперь предстояло худшее. — Если наберется шесть тысяч голосов за то, чтобы продолжать работу, компания откроет ворота и запустит машины. — Дональд стоял прямо, перебегая взглядом от одного лица на другое. — Важно не дать себя одурачить.
Ропот нарастал. Он подождал, пока не наступит тишина и внимание полностью не переключится на него.
— Они не хотят и не будут удовлетворять наше требование по поводу коллективного договора. — Дональд принялся ходить по левой стороне сцены.
Джин, сидевшая в переднем ряду, почувствовала, насколько люди вокруг нее сникли. Она перевела взгляд на свои туфли: подошвы были тонкими, и стопы ощущали каждую неровность пола.
Дональд повысил голос. Его никто не учил выступать, но им двигала страсть:
— Это значит, что ничего не изменится. — Он перешел с левой стороны сцены на правую.
Джин следила за ним глазами, как и все остальные.
— Каждый цех должен будет вести переговоры о зарплате от собственного имени. Они хотят, чтобы ты, ты и ты, — он указывал пальцем на присутствующих, — думали, что это и есть прогресс. — Дональд вернулся к трибуне и проговорил, ударяя по ней кулаком после каждого слова: — Ничего. Не. Изменится.
— Но это деньги в наши карманы, а мне надо платить за квартиру, — раздался голос из конца зала.
Дональд ответил сочувственно, но твердо:
— Нам всем нужно платить за квартиру. Мы уже далеко зашли. Не дайте себя запугать.
Непонятно было, какой эффект произвели его слова. Напоследок он обратился к собравшимся еще раз:
— Я очень прошу вас: если вы решите проголосовать, напишите на открытке слова: «Обратитесь к стачечному комитету». Они должны нас услышать!
Последовали жидкие аплодисменты, ободрительные и гневные выкрики, но Дональд понимал: почти все сломлены.
Зал опустел, а с людьми ушел и бойцовский дух. И это вселяло в него тревогу.
Джин медленно брела к своему прежнему дому. Она пыталась предугадать будущее, прислушиваясь к разговорам вокруг, но оптимизма это не прибавляло. Как же ей не хотелось снова оказаться в той квартире и встретиться с отцом! Даже на расстоянии она чувствовала его враждебность. К тому же сейчас он наверняка доволен тем, как развиваются события. Уйдя от отца, Джин радовалась, что избавилась от его гнева и его правил. Но она должна была сейчас вернуться: ее открытка для голосования придет на ту квартиру.
Дверь оказалась не заперта, и доставать ключ не пришлось. Хотя стояла ранняя весна и сияло солнце, в квартире было холодно, огонь почти погас. Угли в печи совсем не давали жара — можно было разве что вскипятить чайник. Она тут же напомнила себе, что теперь ей не нужно разводить огонь и подбрасывать уголь. Конверт с открыткой для нее стоял на тяжелой деревянной полке над печкой.
Джин не помнила, когда она в последний раз получала какую-то почту. Она взяла конверт. Под ним оказался другой, адресованный отцу той же рукой. И еще один — для матери.
Она услышала за спиной шаги и развернулась.
— Итак, ты здесь. Вовремя, — сказал отец, встав между ней и дверью. — Почтальон вот принес.
— Я вижу, — ответила Джин. Она снова взяла письмо в руки и провела пальцем по неровному краю, вскрытому ножом. — Когда оно пришло?
— Со второй почтой.
— И ты открыл? — Джин смотрела ему прямо в глаза, чувствуя прилив уверенности.
— Да. — На него это не произвело впечатления. — Какая может быть причина, по которой я не должен открывать письма, пришедшие на мой адрес?
Она поверить не могла, что отец считал это приемлемым, но потом поняла: ничего удивительного в этом нет.
— Но здесь мое имя.
— Это мой дом. На двери мое имя. На договоре об аренде мое имя. Здесь мои правила.
Спорить было бессмысленно: как бы она ни была возмущена, она проиграет.
— Ну и что там? — спросила Джин, притворяясь, что не знает. Она смирилась с тем, что никак не может повлиять на отношение к ней человека, считавшего, что ему принадлежит и квартира, и все в ней, включая собственную дочь.
— Это от руководства компании. Прислали всем работникам.
— Всем? — Она попыталась разыграть удивление.
— Насчет возвращения на работу. — Отец сказал об этом как о непреложном факте.
Райан, герой романа американского писателя Уолтера Керна «Мне бы в небо» по долгу службы все свое время проводит в самолетах. Его работа заключается в том, чтобы увольнять служащих корпораций, чье начальство не желает брать на себя эту неприятную задачу. Ему нравится жить между небом и землей, не имея ни привязанностей, ни обязательств, ни личной жизни. При этом Райан и сам намерен сменить работу, как только наберет миллион бонусных миль в авиакомпании, которой он пользуется. Но за несколько дней, предшествующих торжественному моменту, жизнь его внезапно меняется…В 2009 году роман экранизирован Джейсоном Рейтманом («Здесь курят», «Джуно»), в главной роли — Джордж Клуни.
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия… 2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.
«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.
В самом конце Первой мировой войны юная англичанка Эмили Брайс влюбляется в молодого и храброго пилота Роберта Керра, который лежит в госпитале и вскоре должен вернуться на фронт. Зная, что ее родители, которые уже нашли дочери выгодного жениха, не одобрят такой выбор, девушка записывается в Женскую земледельческую армию и уезжает на тяжелые сельхозработы подальше от дома. Она горит патриотическим желанием принести как можно больше пользы стране, мечтает о счастливом замужестве, но еще не знает, какие ужасные испытания готовит ей судьба.
Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».