Швейцарский счет - [48]
«Будто я в другом измерении», – подумала Алиса.
Со стороны кровати донесся сиплый шепоток, девчонки все еще не спали:
– Наконец-то угомонилась. Слышала, как стонала? Быдто ее в аду на сковородке жарют. Я точно тэбэ ховорю – нечыста у нее совэсть. Ой, нечыста, – Алиса узнала хрипловатый голос Галины. Язык у нее заплетался, свидетельствуя о том, что отца Жана помянули от всей души.
– Да, заткнись ты, говорю. Дай вздремнуть чуток, – недовольно буркнула Анжела и тяжело перевалилась на другой бок, от чего изношенные кроватные пружины разразились громкими стонами.
– Не, ты як хочэшь. А я завтра до полыциы. Дыму бэз охня нема, Анжелка. Чатырэ трупа на курортэ, вчера батько Жан. Там хдэ она – смэрть так и рыщет. Чуэ моэ сердцэ – падалью от нее несет. Рэшэно – спозаранку в полыцию беху, – не унималась Галина.
– Если доживешь, – съязвила Анжела.
– Как это? – не поняла Галина.
– Как как? Придушит она тебя ночью, как кутенка, и поминай как звали, – продолжала издеваться Анжела, сонно причмокивая.
– Дура ты! Я ж тэпэрь хлаз нэ сомкну, – взвилась Галина.
Чтобы не слышать дальнейшие оскорбления, Алиса с беззвучным стоном заткнула уши пальцами. Ее душили слезы, но девушка собрала силу воли в кулак и, стиснув зубы, пролежала без сна до утра. Она напряженно обдумывала создавшуюся ситуацию, искала выход и каждый раз заходила в тупик.
«Один, один, семь. Запомни. Что это значит? – прощальные слова Марка не давали ей покоя. – Может, это номер дома, квартиры или некий шифр? Черт знает что такое. Один, один, семь…»,– она беззвучно шевелила губами, силясь вникнуть в смысл сказанного. Смысл не находился, тупо ныла голова, Алиса терялась в догадках, измысливая все новые, более изощренные варианты трех чисел, доведя себя до исступления, она плюнула:
– Три цифры, три цифры. Запомни. Тоже мне Пиковый Король выискался. И думать не буду. Есть дела поважнее. Тут жизнь на карту поставлена, а он загадки загадывает.
В семь часов она потихоньку встала, накинула прожженный в некоторых местах махровый халат Галины, пробралась на кухню, заварила крепкий кофе, вытянула сигарету из оставленной Анжелой пачки, закурила и задумалась. Выбирать ей не из чего: либо ждать, когда ее сдадут девчонки, либо идти с повинной. Бежать не имело смысла, ее липовый паспорт хранился у господина Камаля, а без документов на работу не примут, бродяжничать и попрошайничать – схватят через неделю. Кроме того, Алиса была уверена, что Галя Козодой, переметнувшаяся в стан врагов, явится в полицию через час после ее побега, опишет ее новую внешность, и пиши пропало. Будет хуже, чем если она решит сдаться полиции сама. Выхода нет. Оставалось одно: объявить о добровольной сдаче и уйти с высоко поднятой головой. В тюрьму. Пожизненно. За преступления, которых она не совершала.
А что она видела в этой жизни? В сущности – ничего. Школа, вредная учительница математики Капитолина Ивановна, ненавидевшая хорошеньких девочек, потому что была старой девой, обязательный стакан кефира на ночь (мама свято верила в исключительную полезность сего немудрящего напитка), неудачная попытка стать моделью, волшебный кусочек замужества и трупы, трупы, трупы. А может, и вправду это она их всех?
Червь сомнения в собственной вменяемости заполз в голову и принялся методично подгрызать пульсирующие от напряжения мозги. «Да я с ума схожу! Нельзя! Надо держать себя в руках, не распускаться».
Не терять лицо,– так учила ее мама. «Лицо. А сохранилось ли оно?»
Алиса щелкнула крышкой, брошенной на столе, Галкиной пудреницы. Припорошенное золотистой пыльцой равнодушное зеркало отразило встревоженный взгляд, черные полукружья под глазами, скорбную складку, наметившуюся у губ и несколько седых волос на висках. Алиса ахнула и принялась яростно выдирать серебристые искры, шипела, моргая слезящимися от боли глазами, и драла, драла, драла, вымещая на предательской седине злость и бессилие перед несправедливой судьбой. Расправившись с последним волоском, она уронила голову на руки и безутешно разрыдалась.
Ее плач разбудил Анжелу, и она явилась в кухню в одних трусах, криво позевывая, уселась напротив ревущей Алисы, воткнула в зубы сигарету и прошамкала:
– Что за вой? Что за рев? Уж не стадо ли коров? – процитированное ею детское стихотворение не возымело должного действия, Алиса продолжала захлебываться слезами. – Кончай ныть, говорю. Лучше скажи, что делать собираешься? Мы тебя скрывать больше не можем, сама понимаешь. Полицаи щас окончательно озверели, хуже того – они поняли, что ты все еще в городе. Уже по всем притонам, поди, шерстить начали. Скоро и до нашей богадельни доберутся. Не знаю, как мы с Галкой от Мухамета отбояримся. Попрет небось за то, что тебя подсунули. Придется другое место искать. Жалко, – Анжела вздохнула и уронила на стол серую колбаску пепла.
– П-п-простите меня, – заикаясь, выдавила Алиса. – Я п-понимаю. Сейчас соберусь и пойду в полицию.
– Решилась, значит? Ну-ну, – Анжела испытующе посмотрела на зареванную физиономию Алисы. – С повинной, значит…
– А что мне остается? Обложили, как медведя. Со всех сторон, – Алиса обреченно покачала головой и уставилась в стол.
Профессиональный интерес частного детектива Ольги Палевой приводит ее к расследованию серии убийств, всколыхнувших тихий подмосковный городок. Как определить грань, отделяющую законопослушного гражданина от матерого убийцы, презирающего человеческие законы? Много ли нужно для того, чтобы переступить эту черту? В подобных случаях для следователя становится важным не просто вычислить преступника, но и разобраться в глубинах человеческой психологии, докопаться до мотивов, толкающих человека совершить, казалось бы, немыслимое.
Молодой и дерзкий журналист Виктор Вавилов, главный редактор глянцевого журнала, находится на грани нервного срыва. Кредитор требует срочного возврата долга, угрожая физической расправой; любимая жена, кажется, собирается подать на развод; подчиненные на работе явно не готовы выполнять поставленные задачи. Все меняется, когда в руки Виктора попадает видеокамера его друга, телевизионного оператора. Нужно просто нажать кнопку «rec» — и все будет… хорошо?
Книга написана по сценарию известного российского драматурга А.В. Тимма.Шайка Ангелины Виннер продолжает борьбу. Им удается похитить Ольгу Кирсанову, жену убитого хозяина «Империи». Сын Ольги Ваня ради спасения матери отказывается от своих прав на фирму. Враждебный лагерь празднует победу, но… преждевременно! В руках у Лавра козырная карта — завещание, и, обнародовав его, он ломает планы своих врагов. Остановятся ли бандиты, или кто-то снова окажется их следующей жертвой?
Книга написана по сценарию известного российского драматурга А.В. Тимма.Франц Хартман и Ангелина Виннер, подстроившие автокатастрофу, в которой погиб хозяин «Империи» Владимир Кирсанов, намерены идти до конца. Теперь они замышляют убийство его жены Ольги и несовершеннолетнего сына Вани, наследника «трона». Волею случая Лавру суждено сыграть роль доброго ангела в судьбе женщины и ребенка.
Книга написана по сценарию известного российского драматурга А. В. Тимма.Конкуренты хозяина «Империи» Владимира Кирсанова подстроили автокатастрофу. Он гибнет, а его жена Ольга чудом остается жива. Пока она лежит в коме, адвокат Ангелина Виннер и бывший компаньон погибшего Андрей Семирядин пытаются завладеть наследством Кирсанова. Но его сын Ваня прерывает учебу в Лондоне и с помощью «сладкой парочки», музыкального Санчо и неувядающей Клавдии, возвращается на Родину, чтобы продолжить дело отца.
Обстоятельный и дотошный инспектор амстердамской полиции Ван дер Вальк расследует странное убийство домохозяйки («Ать-два!»). Героям известного автора детективов предстоят жестокие испытания, прежде чем справедливость восторжествует.
Книга написана по сценарию известного российского драматурга А.В. Тимма. На страницах романа вы встретитесь со старыми знакомыми, полюбившимися вам по сериалу «NEXT», — благородным и великодушным Лавром, его сыном Федором, добродушным весельчаком Санчо и решительной Клавдией. Увлекательное повествование вводит в мир героев, полный настоящих рыцарских подвигов и романтических приключений.