Швейцарец - [71]
Хозяин кабинета окинул гостя задумчивым взглядом, после чего спокойно кивнул:
– Понятно. Продолжайте… – и тут же спросил: – А кто такой этот Гуцци?
– Это итальянский механик и изобретатель. Он со своим партнером Джорджио Пароди вот буквально два года назад создал свою компанию и начал производство мотоциклов. А этот трицикл он построит в тысяча девятьсот двадцать девятом году. Мы выбрали его потому, что, во-первых, это была весьма простая конструкция, то есть особенных трудностей в освоении не предвидится, и, во-вторых, еще и удачная. Этот трицикл производился без особо принципиальных изменений аж до семидесятых годов.
– То есть пока трицкила еще нет?
– Да пока, считай, ничего нет из того, что я привез… А вот двигатель для него Гуцци уже производит. Ну не совсем для него, а для гоночного мотоцикла, но основа мотора одна и та же. Дефорсировать и чуть изменить конструкцию в соответствии с чертежами – и все. Двигатель, кстати, производился и до восьмидесятых. С изменениями, конечно, но небольшими. Даже размерность не поменялась. Как была изначально восемьдесят на восемьдесят два миллиметра – так и осталась.
Сталин задумчиво кивнул.
– Хорошо. Что еще?
– Синтетический каучук. Тут у меня технология, которая была разработана в тысяча девятьсот тридцать четвертом году русским химиком Сергеем Лебедевым. Конечно, со всеми последующими улучшениями…
– Это та, которую вы собираетесь запатентовать? – проявил осведомленность собеседник.
– Нет, патентую я другую. Но для нее нужны катализаторы на основе титана. А когда он появится на рынке в промышленных масштабах – непонятно.
– Хорошо, – кивнул Сталин. – Что еще?
– Примусы.
– Примусы? Вы полагаете, что мы не способны без посторонней помощи освоить производство примусов? – несколько зло усмехнулся хозяин кабинета.
– Да нет, конечно, – снова смутился Алекс. – Просто… мы на примере этого изделия хотели показать принципы рациональной организации производства. То есть здесь предлагается не столько некая новая и совсем уж передовая конструкция, нет, здесь новизна в том, что для производства этого продукта используется, так сказать, технологическая линия, которая позволит производить приблизительно в шесть-девять раз больше продукции на одного работающего, чем при той организации производства, которая существует сейчас. При том же самом оборудовании. Ну то есть не абсолютно идентичном… Каких-то станков будет больше, каких-то, наоборот, меньше, а какая-то технологическая оснастка будет совершенно новой и ранее не использующейся, но их основная номенклатура будет практически той же самой. И, кстати, после небольшой модернизации и расширения эта линия впоследствии позволит изготавливать гораздо более сложную продукцию, например карбюраторы, ШРУСы, коробки передач или, там, двигатели для торпед. А примусы… ну-у… просто я прочитал, что они всю дорогу были жутким дефицитом. До самой Второй мировой…
– Второй мировой? – вскинулся Сталин. – Когда? И с кем?
А Алекс досадливо прикусил язык. Вот какого черта опять ляпнул… Хотел же только чуть подвинуть технологическое развитие, чтобы все вернулось на круги своя… Вот уж воистину, как это говорилось в одной дурацкой рекламе, лучше жевать, чем говорить…
– С фашистами, – досадливо пробурчал он.
– С итальянцами ?[77] – изумился Сталин.
– Почему с итальянцами? – не понял парень. – То есть и с ними тоже, но в основном с немецкими фашистами. Они захватят Польшу, Францию, всю Скандинавию, да и вообще всю Европу, а у нас дойдут до Москвы и до Волги.
– Вот как… – задумчиво произнес Сталин. Его собеседнику было невдомек, что в данный момент Германия считалась самым вероятным кандидатом на то, чтобы стать очередным социалистическим государством – там был самый развитый и многочисленный рабочий класс, идеи социализма были весьма популярны, а коммунисты сильны и сплочены. Да и вообще, сотрудничество с Германией после Генуэзской конференции развивалось очень хорошо. И тут такая новость… – Хорошо, об этом тоже поговорим позже. Что-то еще?
– Да. Технология производства лезвий для безопасных бритв.
– Тоже «матрешка»? – уточнил хозяин кабинета.
– Ага, – облегченно закивал Алекс. Похоже, ему удалось заинтересовать Сталина. Черт, из потерянных материалов он восстановил менее трети, да и то в крайне урезанном виде. А ведь там были очень важные «кирпичики», например то же производство цемента по полумокрой технологии, с которым в СССР всю дорогу, аж до самого его распада, был жуткий дефицит. Про цемент он сумел вспомнить дай бог десяток-другой фраз. Но тут уж ничего не попишешь. Что есть – то и есть. Другого взять неоткуда.
Так что от Сталина парень вернулся окрыленным. А ночью за ним пришли…
– Заходи. – Алекс отлип от стены и вошел в камеру. Нары уже были откинуты, так что он дождался, пока охранник запрет дверь, после чего осторожно присел. Цепи, которыми нары крепились к стене, жалобно скрипнули. Да уж, древность… наверное, в этой камере еще декабристы сидели. Или они сидели в Петропавловке?
Все его предположения о том, какие именно сведения в первую очередь требуются «молодой Советской республике», пошли полным прахом. Как выяснилось, технологии им вроде как и не были особенно нужны. Во всяком случае, те, которые привез Алекс. Потому что большая часть вопросов, которые парню задавал допрашивавший его огэпэушник – дюжий мужик, одетый в полувоенную форму без знаков различия, – была вовсе не о технологиях, а в первую очередь о людях. Причем по большей части не об иностранцах, а о местных. В основном о партийных соратниках Иосифа Виссарионовича. О Дзержинском, Ленине и дате его смерти, Троцком, Бухарине, Каменеве, Зиновьеве и еще туче других, о которых Алекс не то что не имел никакого представления, но и вообще не слышал. Да он и о тех, о ком слышал, ничего особенно рассказать не смог. Ну не интересовался он никогда внутрипартийными интригами и борьбой группировок внутри партии большевиков в двадцатые-тридцатые годы двадцатого столетия. В Райхе же этот период освещался крайне скудно. Там больше мазали грязью государственных деятелей СССР более позднего периода – предвоенного и военного… Вследствие чего о персоналиях этого времени он чаще всего помнил либо что-то анекдотическое, типа того, как академик Крылов, прибывший в Бизерту, чтобы убедить французов отдать Советской России последний оставшийся на плаву линкор-дредноут типа «Императрица Мария», своей лекцией перед сопровождавшими его французами о его превосходных боевых качествах, наоборот, отбил у них всякое желание это делать, либо нечто героическое, типа гибели Чапаева и подвига Зорге… Ну и, кроме того, спрашивали и о событиях. Были ли еще в СССР мятежи подобные Кронштадтскому
Говорят, у попаданца — не жизнь, а рай. Да и как может быть иначе? И красив-то он, и умен не по годам, все знает и умеет, а в прошлом — если не спецназ, то по крайней мере клуб реконструкторов, рукопашников или ворошиловских стрелков. Так что неудивительно, что в любом мире ему гарантирован почет, командование армиями, королевская корона и девица-раскрасавица.А что, если не так? Если ты — обычный молодой человек с соответствующими навыками? Украденный неизвестно кем и оказавшийся в чужом и недружелюбном мире, буквально в чем мать родила? Без друзей, без оружия, без пищи, без денег.
1812 год. Наполеоновское нашествие на Россию развивается вполне успешно для французов и их союзников. Вот-вот должна пасть древняя столица русского государства Москва. На поле битвы появляется новый полководец — князь Трубецкой. Он ведет на врага своих партизан, изящным взмахом офицерской шпаги направляя дубину народной войны. Даже самому Наполеону становится не по себе, а ведь он еще не знает, что в облике русского князя скрывается наш современник, подробно изучивший тактику и стратегию самого Бонапарта и владеющий методами ведения боевых действий XXI века…
Став главой лузитанского клана изгнанников Корт, Ник-Сигариец вынужден готовить своих подопечных к решающей битве с конкурентами из враждебного клана. Единственная возможность противостоять сильному противнику, восстановив оборонительные механизмы и пополнив число бойцов, – это раскрыться перед земными правительствами и попросить их о помощи в обмен на инопланетные технологии. Мировые державы охватывает паника, когда они узнают, что прибывшие из космоса лузитанцы массово принимают гражданство Российской Федерации…
Что такое элита? Какой она должна быть? И что произойдет, если представитель настоящей, истинной элиты внезапно окажется в ситуации, о которой он ничего не знает? В месте, где он — никто? Например, в городе Бресте июня 41 года, 22 июня… Выживет ли он? И если да, то что он сумеет сделать с людьми, с которыми свела его судьба, и с миром, в котором оказался?
Еще вчера ты был мелким коммерсантом, и самой большой твоей проблемой был неудачный день или похмелье после дружеских «посиделок». А сегодня — все изменилось. Ты совсем один. Безоружный. В чужом, непонятном, смертельно опасном мире.Точнее, не просто — в мире.Это — Ком.Место, где сходятся, проникая друг в друга, десятки, а может, и сотни Вселенных.Место, площадь которого невозможно измерить.Место, где не действуют привычные законы бытия.Здесь нет понятия «как обычно». Здесь возможно все. И умереть здесь — куда проще, чем выжить…
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Мечтаете встретить красавчика, который уведет вас в лучшую жизнь? Мечтайте осторожнее! У меня вот сбылось! Явился, представился богом, наплел о таинственном магическом мире, а потом самым наглым образом выкрал. И вот, я — в другом мире, участница программы адаптации попаданцев. Меня даже устроили на работу. И куда? В швейную мастерскую, плевать, что я шить не умею. Ждут появления магического дара. Но у меня его нет! И вообще, попала я сюда по ошибке! Теперь мне предстоит поднять производство, не вляпаться в отношения со своим же красавчиком-похитителем и понять, почему все решили, что я его невеста. Что значит, он сам так сказал?!
Продолжение приключений попаданцев в начале ХХ века.
Сначала Алекс Штрауб переместился в пространстве. Из бывшего СССР – в Западную Европу. А потом ему пришлось совершить путешествие сквозь время из Европы XXI века в довоенный СССР. Он неоднократно пытался сделать будущее лучше. Однако «Закон разрушающего касания Алекса» неумолим. Герой не смог предотвратить ни Великую Отечественную, ни перестройку. Но главное – не сумел спасти собственную семью. В третьей книге цикла Алекс вновь отправляется в прошлое, на сей раз с грандиозным замыслом – совершить «ход конем» и перенести в будущее самого товарища Сталина.
Алекс Штрауб, некогда эмигрировавший в Европу из бывшего СССР, сумел на собственном горьком опыте убедиться, что не так-то легко повернуть колесо мировой истории и при этом не наделать ошибок, которые дорого обойдутся человечеству. Первое вмешательство в ход событий привело к победе Третьего рейха во Второй мировой войне. Второе – помогло товарищу Сталину сохранить Советский Союз, но Вторая мировая война про-длилась дольше, и итоги ее были хуже, чем в первичной для Алекса реальности. Казалось бы, пора остановиться и начать обживаться в измененном собственными героическими усилиями времени, в Швейцарии, которая стала совсем родной, но… Алекса совсем не устраивало то, что у него получилось.
Алекс Штрауб, невольно ставший путешественником во времени, приложил множество усилий для того, чтобы изменить будущее. После нескольких попыток, каждый раз делавших «наше время» всё более и более удручающим, ему в голову приходит идея временно перенести с собой в будущее Иосифа Виссарионовича. Поправив здоровье вождя и предоставив ему информацию о возможных вариантах развития истории, его возвращают обратно. И вот уже СССР подходит к началу Второй мировой войны в полной боевой готовности. Но возможно ли переломить ход великой войны, даже будучи хорошо информированным? Ведь каждый новый шаг Сталина рождает и новые последствия, предсказать которые весьма затруднительно…