Схватка с химерами. Выпуск 2. Чудовище подводного каньона - [4]

— Порядок, — заявил он, вернувшись через несколько минут. — Желают успеха. Свяжемся завтра утром.

— Что ты передал? — поинтересовался Виктор.

— Как сказала сеньорита Галя: «Первая разведка удачна. Убита мако».

«Быть может, следовало упомянуть о встрече с теми двумя рыбаками?» — подумал Виктор. Но ничего не сказал. Карлос — умный и бдительный парнишка. Ему виднее.

Солнце уже клонилось к западу, тени пальм вытягивались к линии прибоя. Блики на воде растаяли, море потемнело, приобрело темно-фиолетовый оттенок и только далеко-далеко на горизонте оно еще отливало серебром.

Палатки решено было не разбивать: опаловое безоблачное небо и ровный ласковый бриз сулили на ночь хорошую погоду. Походные раскладушки были поставлены в маленькой песчаной котловинке, возле базальтовых осколков. Крохотная дюна прикрыла их со стороны моря.

— А сейчас невредно было бы и перекусить, — предложил Виктор. — Ведь с самого утра…

— Несчастный чревоугодник! — рассмеялась Галя.

— Чре-во… — не понял Карлос.

— Не будем уточнять, — перебил Виктор. — Ежели нет возражений, я займусь ужином.

— Кушать? — наконец догадался юноша. Он был страшно смущен: ведь обязанности фуражира лежали на нем. — Сейчас, сейчас…

Они поужинали отличнейшей копченой скумбрией, которая, как объяснила Галя, именовалась здесь макрелью.

— Завтра я достану вам пипа[3], — пообещал Карлос, указывая вверх, где среди ярко-зеленых листьев виднелись желтоватые кокосовые плоды. — Очень вкусно.

Стемнело. Небо заполонили звезды, незнакомые и яркие. Море тихо ворчало, навевая сон.

Внезапно Карлос вскочил, насторожился.

— Флотас! — прошептал он.

Молодые ученые тревожно переглянулись, прислушались. Сквозь слабый плеск волн доносился какой-то непонятный треск и шорох.

Карлос заглянул через гребень дюны.

— Это флотас, — повторил он, подзывая товарищей.

В темноте они не сразу разглядели вереницу больших плоских тел, неторопливо подбиравшихся к ним со стороны моря.

— Черепахи! — тихо рассмеялась Галя. — Ну как я не догадалась сразу? Ведь флотас — флотилиями — в Америке называют стада морских черепах, собирающихся для яйцекладки.

— Че-ре-па-хи… — по складам повторил Карлос. — Че-ре-па-хи. Трудное слово. Что чере-пахи вэрдес… зеленые.

— Зеленые? — воскликнула Галя. — Скорее «уши»!

Виктор сбежал с холма и, машинально пригибаясь, бросился в обход надвигавшегося стада к катеру и споткнулся в темноте об огромную, медленно волочащуюся по песку черепаху.

С трудом сохранив равновесие, Виктор замер на месте, но животное невозмутимо продолжало свой путь. «Вот это да!» — с уважением подумал он, разглядывая тускло блестевший под звездами массивный полутораметровый панцирь. Еще несколько черепах пересекло ему дорогу.

— Виктор! Да Виктор же! — услышал он. — Ну куда же ты?

— Включить «уши», — удивленно сказал он. — А в чем дело?

— Нет, вы только полюбуйтесь на этого конструктора, — усмехнулась Галя. — Месяц просидел над схемой передатчика, чтобы включать «Акулу» на расстоянии. А теперь бегает к ней, рискуя сломать шею.

— В передатчике села батарея, — смущенно пробормотал Виктор. — Разве ты подзарядила?

— Представь себе… Иди сюда и не шуми: «Акула» уже слушает…

— Не обращают на меня внимания, — пожаловался Виктор. — Ползут себе, ровно я не человек, а пенек какой-то. В конце концов это невежливо с их стороны.

— Сейчас для них ничего не существует, — сказала Галя. — Этим-то и пользуются браконьеры, тысячами истребляя черепах во время яйцекладки.

Карлос посмотрел в сторону не видимой в темноте «Акулы».

— Я думал, она слышит только под водой.

— И под водой, и в воздухе, — не без гордости объяснил Виктор. — Наша «Акула» фиксирует даже то, что не воспринимает и человеческое ухо — ультра- и инфразвуки. Так что, если эти рептилии «разговаривают» между собой…

— Безусловно, сообщаются, — вмешалась Галя. — Как же иначе могут сбиваться они в свои огромные флотас?

— Значит, так или иначе мои «уши» подслушают этих молчальников. Ведь наша «Акула» улавливает даже мито- и нектробиотические излучения, которые…

Ты полагаешь, что говоришь о вещах общеизвестных? — упрекнула Галя.

— Извини, Карлос, — спохватился Виктор. — Понимаешь, это такие излучения организмов… Как бы тебе сказать? В общем, обнаружено, что в момент смерти любое живое существо, в том числе и человек, подает сигнал огромной мощности. Природа этих излучений ясна еще не полностью. Мы употребляем термин «нектробиотические лучи»…

— Я знаю, — кивнул Карлос.

— Знаешь? — искренне удивился Виктор.

— Нет, не лучи, — смутился юноша. — Знаю одну… один случай. Мария Хосефа, соседка, выбежала ночью из дому. «Сынок мой, бедный сынок!» — кричала она. Кричала и рвала на себе волосы. Лукас Хосефа — вот кто был ее сын. Потом узнали: в ту ночь он вез оружие. Из Мексики, для партизан Сьерра-Маэстра. Агенты Батисты схватили его в тридцати милях от берега. И бросили в топку парохода. Живого. Мария Хосефа услышала его за тридцать миль.

Они умолкли. Виктор переглянулся с Галей: вторично тени прошлого пронеслись над ними.

— Расскажи еще, — тихо попросил Карлос. — Расскажи про свою «Акулу». Это правда, что вы хотите освободить моря от хищников?