Шварце муттер - [22]
- И третий раз? – ведь непременно должен был быть и третий раз, как в русской сказке.
- На третий раз ее величеству сей балаган наскучил, и обер-камергер фон Бюрен послан был сватом к семейству Черкасских, вы же знаете, что подобному свату – невозможно отказать. Младший Левенвольд получил руку самой богатой на Руси невесты, и под ее приданое он теперь и играет. И при дворе играет, и в московских игорных притонах. А кислая мина – похоже, осталась с ним навсегда.
- Я собрался было его пожалеть, но мы, кажется, приехали, - с облегчением провозгласил доктор Ван Геделе.
- Погодите, - де Тремуй удержал его руку своими сухими жесткими пальцами, - Я не рассказал вам – последнюю сплетню. Нам нельзя расстаться – пока вы ее не услышите!
- Говорите же, - поторопил Яков, - Дядюшка заждался.
- Вы что-нибудь слышали – о черной иконе, исполняющей любые желания? – спросил де Тремуй, тихо-тихо, чтобы не подслушал их кучер, - О подземной часовне, и о тайном проводнике, которому нужно назвать секретное слово, и он приведет – к святилищу?
- И что за слово? – Яков припомнил своего польского веселого попутчика, его квадратный драгоценный сверток. Значит, устроился-таки в Москве, шельма.
- Слово то – «Трисмегист», - прошептал свистяще де Тремуй, - Ночью, в доме покойника Дрыкина…
- Нет, о таком я не слыхал, - прервал его Яков и полез из кареты, - Должно быть, брешут люди. Лак я вам пришлю – со слугой. Прощайте!
- Заходите в оранжерею – я все-таки сорву для вас персик! – вслед ему прокричал де Тремуй.
Яков ступил из кареты в грязь, обрызгался и подумал легкомысленно: «Не пойду. Ни в оранжерею, ни в дом покойника Дрыкина. Понятно, что старый артишок увязался со мною – чтобы передать привет от Ивашки. Да только на что он мне теперь, этот Трисмегист? Нет, не пойду…»
Глава 8 Нати Лопухина
For want of a nail the shoe was lost,
For want of a shoe the horse was lost…
Все и вышло, как в английской Степкиной считалке – споткнулась лошадь, перекосило карету, сорвалось колесо – в бездонную майскую канаву. Экипаж повалился, брызнули стекла – она едва успела спрятать лицо в ладони. Рухнуло все, покатилось, перепуталось – кони, форейторы, упряжь, и пассажиры внутри кареты…и – «baby was lost». Не «kingdom», всего лишь «baby»…Но, когда слуги несли ее в дом, из экипажа, никто не знал еще, что кровь на платье – не только от порезов. Не сразу поняли, что надобно бежать за акушеркой. Кровь была потом – везде в будуаре, в сказочной маленькой комнатке, изнутри обитой шелком, словно шкатулка. Или же – словно гробик для канарейки…
Он приехал поздно ночью – не оттого, что боялся мужа, просто нашлись дела поважнее. Муж, кажется, даже сам проводил их до ее комнат.
Их – потому что он привел с собой врача.
- Ты же не приглашала еще нашего Бидлоу, Нати?
Она покачала головой, глядя на человека за его спиной – мрачного, как смерть в капюшоне. Этого его доктора, кажется, даже так и звали – Deses, Смерть.
- И не нужно. Никому не стоит знать – по крайней мере, до охоты. Ты нужна мне на охоте здоровая и веселая, а не овеянная траурным флером. Зависть, но не жалость – вот твоя аура, как говорят алхимики. Справишься?
Нати кивнула.
- Этот мой доктор – он для мертвых, не для живых, он тюремный прозектор. Но начинал он – как абортмахер.
- Вы сохранили младенца, мадам? – Смерть в капюшоне выступил вперед, - И все то, что вышло с ним вместе – уж простите за неприятные подробности…
- Все за ширмой, - бросила она коротко, - в умывальном тазу, под пеленкой.
- Спасибо.
Лекарь ушел за ширму, вернулся за подсвечником – и с ним вместе побрел за ширму опять. Силуэт его проступил на шелке, как в театре теней – как он склоняется над тазом и перебирает что-то в нем, словно жемчуга.
- Рене! – позвала Нати, и голос ее сорвался на хрип.
Он присел на край ее постели, и взял ее руку, и заговорил – тихо, но отчетливо, проговаривая каждое слово. Он говорил – и одновременно сцеловывал сукровицу с раскрывшихся порезов, с тыльной стороны ее ладони:
- Произносить слова следует внятно и четко, и в то же время так тихо – чтобы собеседник невольно вслушивался в них, ловил их – словно капли дождя в пустыне.
- Мне больно! – Нати ударила его пальцами по губам, и на костяшках осталось – золото его помады.
- Воин долженбыть внимателен в подборе слов, и никогда не говорить: «Я боюсь», или «Как больно!» Таких слов нельзя произносить ни в дружеской беседе, ни дажево сне, - отвечал он с лукавой улыбкой, - А что, тебе очень больно?
Нати пожала плечами. Лекарь вышел из-за ширмы, вытирая руки:
- Вам очень повезло, мадам. Все вышло полностью – от меня не требуется более ничего, разве что дать вам перед сном лауданум. Но с этим справится и мой почтеннейший патрон, он может и осмотреть вашу светлость, если вам то понадобится…
- Ступай уже! – «почтеннейший патрон» нетерпеливым жестом отослал лекаря прочь, - Я уверен, ты сам найдешь дорогу.
- А как же…- Смерть поклонился – с издевательским раболепием – и мгновенно пропал за дверью.
- Тебе очень больно? – повторил Рене. Он сбросил туфли и забрался повыше в подушки.
- Нет же, - Нати протянула ему и вторую руку, - Здесь тоже, смотри, - и он поцеловал – и эти порезы, и она произнесла – внятно и тихо, как он только что учил, - Все равно ребенок был – не твой.
Старая русская сказка в европейских декорациях 1767 года. Молодая дворянка, чтобы выручить мужа, попавшего в передрягу из-за собственной дерзости, переодевается в мужское платье и отправляется в столицу – знакомая история, не правда ли? По пути ей предстоит повстречать принца в изгнании, осквернителя могил и даже одного маньяка-убийцу – но люди и вещи не всегда то, чем кажутся.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.