Шутки судьбы - [54]

— Коней потеряем, — резонно возразил тот. — Боюсь, придется рискнуть.

В отличие от варвара и гоблина, воин охотно дал обработать его раны. По счастью, серьезных повреждений не получил никто, хотя мелких ран и порезов хватало. Гоблин уперся как скала, дескать, на них, на гоблинах, все заживает моментом. И вообще, мужчина должен уметь терпеть. К тому же, бабам слова не давали, знай свое место, подруга. Лани плюнула и отступилась. Гоблин утерся и вслух высказал мысль, что слюна у нее ядовитая и он, Харкул, теперь наверняка помрет, но не от ран, а от яда. Глаза у девушки стали ярко-зеленые, рука потянулась к ножу, и гоблин предпочел заткнуться. Помрешь там от яда или нет, еще вопрос, а вот от ножа без вариантов, к знахарке не ходить.

Учуяв настроение хозяйки, заворчал Никак. Оскалил клыки, подозрительно глядя на гоблина. Тот оскалил свои в ответ и еще помахал ятаганом. Гоблина Щенок не любил. Наверное, потому, что тот с первого дня знакомства поинтересовался: «А это чей мясо?» Слово «мясо» Щенок уже понимал. Хоть и мог жрать все, что под зубы попадет, а предпочитал все же мясо, как собаке и полагается. А тут его самого мясом обозвали! В общем, довольно обидно.

— Никак, место! — скомандовала Лани, и Щенок нехотя оставил гоблина в покое.

— Здорово он подрос, — удивился Бол. — Это какая же туша будет, когда вырастет? Да ему лошадь на один зуб. Вместе с всадником. И я этим всадником быть не желаю…

— Мастер Лур говорил, что он вырастает за неделю, — сообщила Лани. Все притихли, вспомнив о судьбе Учителя. Где он сейчас, что с ним? Жив ли вообще?

— Ладно, поехали, — скомандовал Таль. — Что ждать-то?

Теперь лошадей было даже с избытком. Их решили не бросать, в хозяйстве пригодятся, как заявил Боресвет. Варвар, правда, заявил, что у него хозяйства нет и не будет, но воин на это хладнокровно ответил, что это его, варвара, проблемы.

Потом Таль неожиданно подумал вслух о том, что не плохо бы допросить тех, кто остался в живых. Гоблин с ехидной усмешкой, из-под которой нагло торчали клыки, заявил, что допрашивать можно только живых. А мертвые — это всего лишь мясо, обтянутое зачем-то кожей, и он, Харкул, решительно не видит способа их допросить. При этом он одобрительно погладил кавалерийскую саблю, ласково обозвав ее ятаганом.

Бол заявил, что любой некромансер с легкостью допросит и мертвого. Варвар ответил, что это будет последнее, что упомянутый некромансер сделает, а кроме того, ни одного некромансера поблизости нет. При этом он подозрительно осмотрел всю компанию, поглаживая при этом топор. Щенок Тьмы при слове «некромансер» недвусмысленно зарычал. Слово это будило в нем какие-то несовместимые с жизнью воспоминания.

— Слушайте, достали вы, Блин, — заявил топор. — Мы поедем отсюда, или как?

К его мнению прислушались. Хоть и железка безмозглая, а мысли порой у него правильные бывают. Уж не глупей хозяина, как ни крути.

Лошади припустили резво. Не то, что бы им этого хотелось, но Щенок Тьмы явно был настроен пошалить. Беда в том, что сами лошади не считали откушенную ногу мелкой шалостью, а потому мчали со всех ног, испуганно косясь на разыгравшегося Щенка.

Гоблин тоже не отставал. Неизвестно, где гоблины учатся бегать, и почему до сих пор не сбежали на фиг оттуда, где этому учатся, но лошадям он в скорости не уступал. Впрочем, через некоторое время Щенку надоело заигрывать с лошадьми, и он перенес свое внимание именно на гоблина. Тот пригрозил Щенку ятаганом, однако малыш решил, что это новая игра. В результате длина оружия сократилась ровно на одну треть, и расстроенный гоблин выбросил его на дорогу. Нанок тут же подал ему одну из трофейных сабель.

— Этот животное меня достала, — сообщил гоблин мрачно.

Животное, дожевав ятаган, облюбовало для себя ноги гоблина. Харкулу это отнюдь не понравилось, и он, после некоторого колебания, все же решил воспользоваться лошадью. Для этого пришлось изрядно укоротить стремена, потому как длина рук гоблина компенсировалась заметной коротконогостью.

Щенок, обиженно ворча, отказался искать новую игрушку, кроме любимого гоблина и послушно затрусил рядом с лошадью Лани, приведя животное в состояние легкой паники. Впрочем, скакун был достаточно хорошо вышколен, чтобы не броситься прочь сломя голову. Лани, конечно, была неплохой наездницей, но вряд ли сумела бы остановить ополоумевшую лошадь. Да и кто в их отряде сумел бы, за исключением Боресвета?

— Хорошая собачка, — заметил Бол. — А когда ты его команде «фас» обучишь?

— Когда найду добровольца, — честно ответила Лани.

Бол заткнулся. При всей его любви к собакам в целом и к этому Щенку в частности, добровольцем ему быть не хотелось. Собака, которая железо грызет, как старую кость, к таким подвигам не располагала. Бол покрутил по сторонам головой, надеясь уговорить на эту роль кого-нибудь другого, но наткнулся на стену неприязненных и настороженных взглядов. Добровольцем быть никто не хотел. И все хотели находиться подальше от такового, если подобный дурак вдруг отыщется. Собака — тварь неразумная, может ведь и перепутать…

Гоблин внимательно осматривал саблю, именуя ее для простоты опять же ятаганом. Возможно, не хотел забивать голову новыми словами. Варвар его хорошо понимал. Вполне нормальный мужик, несмотря на то, что руки длинные и клыки, как у зверя. Живет, опять же, в горах. В общем, тот же варвар, только зеленого цвета.