Шутки Господа - [15]

Работа представлялась ему сущим адом. Начать с того, что его стол стоял в глубине комнаты, далеко от окна; и даже тот воздух, который проникал в их мрачную контору, проходил через десятки легких прежде, чем Ф. мог вдохнуть его. По утрам пробираясь на свое место, Ф. чувствовал недружелюбные взгляды, устремленные из-за гроссбухов. Он явно никому не нравился. Как-то раз некто Трауб, мелкий чиновник, учтиво кивнул ему. Но когда Ф. поклонился в ответ, лицемер швырнул в него яблоком. Этого Трауба недавно повысили. Он занял место, которое обещали Ф., и получил новый стул. У Ф. не было стула. Его стул украли много лет назад, и при существующей бюрократии нечего было и мечтать о новом. Поэтому Ф. работал стоя. День за днем, ссутулившись над пишущей машинкой, он спиной чувствовал, как сослуживцы потешаются над ним. Когда стул украли и он попросил выдать новый, Шнабель ответил: «К сожалению, ничем не могу помочь, вам придется самому попросить об этом господина министра».

– Да-да, разумеется, – понимающе кивнул Ф. и записался на высочайший прием. Но в назначенный день его не приняли. «Господин министр занят, – сообщил секретарь. – Открылись некоторые обстоятельства, и он никого не принимает». Много недель подряд Ф. снова и снова пытался попасть к министру, но безуспешно.

– Мне нужен стул, больше ничего, – объяснял он отцу. – Я вовсе не боюсь сутулости, просто когда хочешь немного передохнуть и кладешь ноги на стол, тут же падаешь.

– Ничтожество, – с презрением процедил отец. – Если бы тебя ценили, ты бы давно сидел.

– Как ты не понимаешь! – воскликнул Ф. – Мне только надо поговорить с господином министром. Но он очень занят. Я несколько раз заглядывал к нему в окно и видел, что он разучивает чарльстон.

– Станет министр с тобой разговаривать! – усмехнулся отец, наливая себе хересу. – У него нет времени на жалких неудачников. Между прочим, я слышал, что Рихтер теперь сидит на двух стульях. Один рабочий, а другой так, для забав.

Рихтер! Этот тупой зануда, у которого долгие годы был роман с женой бургомистра, пока она об этом не узнала! Раньше он служил в банке. Однажды обнаружилась недостача, и Рихтера обвинили в растрате, но потом выяснилось, что он эти деньги съел. «Пахнут хорошо, а на вкус так себе, правда?» – сказал он следователю как ни в чем не бывало. Его вышвырнули из банка, а вскоре взяли в контору, где служил Ф. Здесь, узнав, что у Рихтера беглый французский, ему доверили всю парижскую бухгалтерию. Через пять лет выяснилось, что он не знает по-французски ни слова, а просто несет ахинею, грассируя и гундося. Был скандал, но Рихтер умудрился вернуть себе расположение начальства. Он убедил всех, что можно удвоить доходы, если просто отпереть парадную дверь и разрешить клиентам заходить внутрь.

– Молодчина Рихтер! – сказал отец Ф. – Такой не пропадет. А ты будешь вечно ныть и пресмыкаться, как склизкий червяк, пока тебя наконец не раздавят.

Ф. поблагодарил отца на добром слове, а вечером почувствовал беспричинную подавленность. Он решил, что надо бы сесть на диету и привести себя в порядок. Не то чтобы Ф. раздобрел; но по многочисленным намекам было понятно, что в некоторых кругах его могут считать чересчур осанистым. Отец прав, подумал Ф. Я в самом деле мерзкая тварь. Гнусное насекомое. Неудивительно, что Шнабель пшикнул в меня «Рэйдом», едва я заговорил о прибавке! Жалкий червяк, мерзкий перед миром и людьми. Меня надо раздавить или бросить на растерзание шакалам. Я должен жить под кроватью, в пыли, у плинтуса, а лучше – выколоть себе бесстыжие глаза. Решено, завтра сажусь на диету.

Ночью ему снились радостные сны. Он был худым и стройным и легко влезал в смелые новенькие слаксы, какие могут позволить себе только мужчины особого сорта. Ему снилось, что он с дивным проворством играет в теннис и кружится в танце с фотомоделями на модной вечеринке. И наконец, он степенно шел по фондовой бирже под арию тореадора, совершенно голый, и говорил: «А неплохо, да?»

Наутро Ф. проснулся окрыленный и почти месяц строго соблюдал диету. Сбросив семь кило, он не просто почувствовал себя лучше: ему даже показалось, что судьба переменила к нему отношение. Однажды секретарь уведомил:

– Сегодня господин министр примет вас.

От счастья Ф. едва не утратил дар речи. Его проводили в высочайший кабинет и представили.

– Я слышал, вы сидите на белковой, – сказал министр.

– Только постное мясо и салат, – отвечал Ф. – Иногда рогалик, но, само собой, никакого масла и вообще никаких жиров.

– Впечатляет, – сказал министр.

– Я не только стал внешне более привлекательным, но также существенно сократил риск сердечно-сосудистых заболеваний и диабета.

– Само собой, само собой. – В голосе министра послышалось нетерпение.

– Полагаю, теперь мне можно было бы поручить известные обязанности, – сказал Ф. – Разумеется, если я удержу вес.

– Подумаем, – ответил министр. – Подумаем. А как же кофе? – спросил он прищурившись. – Пополам со сливками?

– О нет. Две ложечки обезжиренного молока. Поверьте, господин министр, с некоторых пор я не ищу в еде удовольствия.

– Браво, браво. Ну что ж, мы еще побеседуем с вами.