Шут из Бергхейма. Книга третья - [3]

Всхрапнула одна из лошадей. С неба послышался крик чаек. Снова выглянуло солнце и теплые лучи коснулись затылка.

Рыцари отмалчивались. И, кстати, все были шестидесятого уровня. То есть в случае боя придется попотеть. Выглядели ребята совсем не торжественно. Доспехи в зазубринах и вмятинах. Выцветшие красные перекидки видали много битв и биваков. С штандарта скалилась медвежья морда.

— Вы ж говорите по–русски? — предпринял я ещё одну попытку. — Или шулд ай спик фром май харт? Инглиш, мазафака, ду ю спик ит?

Репутация на шутки не шевелилась, а к более тяжёлому юмору переходить в данной ситуации было бы неблагоразумно. Вдруг к враждебному пойду, и тогда эта кавалькада двинется вниз, а значит минус бергхеймцы, минус шмот и точно минус репутация, если кого–нибудь завалим. Я, конечно, псих, но не настолько.

— Воскрешающиеся должны быть изгнаны! — выпалил знаменосец. — Истинные избранные уже вошли в Твердыню и готовятся к сражению с великим злом! А это самозванцы, якшающиеся с дикими псами!

Командир отряда поднял руку, и рыцарь заткнулся. Вновь повисла тишина. Взгляд предводителя скользнул по перебитой отаре, вернулся ко мне.

— Серый человек? — наконец проговорил воин.

— Он пытался убить нас, — выпалил я импровизированную ложь. — Преследовал в землях Унии Мороза, но нам удалось уйти от него. Эти славные северяне укрыли нашу группу и помогли бежать.

Внимательный взгляд вновь коснулся бергхеймцев.

— Быть может, — продолжил я, понизив голос, — среди нас есть тот, кто свернет мерзавцу шею?

— Да зачем вы нужны Серому Человеку? — возмутился знаменосец. — Ведь всем известно, что истинный…

Старший чуть повернул голову к нему и тяжело вздохнул. Горячий стягоноситель моментально утих.

— Значит, ты, воскрешенный, полагаешь что среди вас есть избранный, — устало сказал командир отряда. — Но сражаться с ним он не хочет, предпочитая убегать, как какой–нибудь кролик при виде лисы. Спрятавшись за щитами северян. Так?

Ой–ой.

— Инвестиции, сэр Хеллен, — прочитал я имя рыцаря над его головой. — Нам всем нужно немного вложить в себя, знаете ли.

— Инвестиции? — так, это слово ему незнакомо, гребанное средневековье. Переиграть, Егорка!

— Мы ещё не набрали силы. Неразумно бросать в бой оруженосца вместо опытного рыцаря, — вильнул я. Ну хоть не добавил что–нибудь вроде «такого как вы». Или, может, стоило? Психолог из меня никудышный.

Рыцарь хмыкнул. Взгляд его медленно вернулся к залитому кровью полю.

— Ах да, — смекнул я, — овцы. Неловко вышло. Даже не знаю, как и оправдаться. Психанул. Но готов искупить. Сколько у вас стоит отара? По курсу Центробанка.

Знаменосец дернулся, но смолчал. Глаза его командира смотрели на меня сквозь прорезь глухого шлема, и отзывчивости в них было ноль. Взгляд мертвого окуня.

— Мы хорошие парни, сэр Хеллен, — нажал я. — Тем более, мы — воскрешающиеся. Если из–за нескольких овечек нам с вами придется схлестнутся, то победа будет за вами, конечно. Но кого–то из твоих бойцов мы заберем с собой. Вот только мы–то потом возродимся и вернемся. А твои друзья — нет.

Взор рыцаря полыхнул.

— Третий легион не боится смерти, — похолодел его голос.

— Кто спорит? Я вижу перед собой бывалых воинов, — сменил я тактику. — Вы бы не отступили, будь нас и в три раза больше. Мне рассказывали об истинных героях Четлена, выполняющих грязную работу, а не просто красующуюся на турнирах.

Прогресс текущего уровня репутации с Третьим Карательным Легионом Четлена — 0,1%

О, и шкала внутрифракционной подрепутации сдвинулась с места в нужном направлении. Я раскусил тебя, славный сэр Хеллен. Ща подналью тебе в уши елея. Шут ведь — это не только острый язык и длинные ноги.

— Ваши клинки могут принести пользу королевству, снимая головы дикарей из Унии Мороза. Тех, кто прямо сейчас грабят ваши города и сжигают деревни.

— Режут овец… — вставил знаменосец.

Куда ж ты, сука, всё время лезешь?! Благородная тварь.

— Эй–эй, — ткнул я в него пальцем, сдерживаясь от трех сотен злобных метафор. — А ты хорош, су… дарь. Но, божечки–кошечки, ведь правда, никому не нужно умирать здесь. Я виноват — я готов нести наказание. Хотите, сожгите меня на костре, если кому–то от этого станет легче. Но быть может жители деревни, чья отара это была, больше обрадуются звонкой монете?

Сэр Хеллен вновь уставился на северян, рассеяно сказал:

— Монету мы могли бы забрать и с твоего трупа, воскрешенный.

— Да, если бы вы были простыми наёмниками. Но вы же Третий Легион. — внутри уверенности у меня было не так много.

Репутация подросла ещё немного.

— Северяне должны уйти, — определился рыцарь, наконец.

— Но сэр Хеллен…! — взвился знаменосец.

— Что вы хотите сказать, сэр Киван? — повернулся к нему командир отряда.

— Это же…

— Клан Бергхейма. Изгои. Видите щиты?

Знаменосец растерянно посмотрел на викингов.

— Горячее сердце — это ещё не всё, что должно быть у рыцаря Легиона, сэр Киван, — отчеканил предводитель воинов Четлена. — Наблюдательность. Способность мыслить холодно. Слушать внимательно. Мы говорили об этом.

— Отвергнутый клан… — ахнул знаменосец. — Вы правы! Но, всё же, это наши земли!

— Враг моего врага, сэр Киван. Враг моего врага.