Шут и Иов - [3]

Шрифт
Интервал

А долг дед — Головин закрыл, хотя исследователи удивляются: «такие сведения вызывают недоумения. Из залоговых долгов редко удавалось выйти без очень больших жертв».

Существует интереснейшая деталь в гербе Пушкина. На ней изображена графская корона, княжеская корона (княгиня-графиня Голицына), одноглавый орел и меч. Но дело в том, что графской короны Пушкиным никто не присваивал. Ее вырезал один из прадедов А. С.! Получения графского достоинства при Елизавете, как известно, удостоились многие дети царской крови (тот же Чернышев), но «головинское дело» было скандальным, и поэтому прадед Пушкина мог себе позволить лишь это, и то уже многое, а двор сделал вид, что не заметил самоуправства.

Рене Генон, размышляя об эзотеризме Данте, писал: «Данте совершенно определённо указывает, что в его произведении содержится скрытый смысл, для которого внешний и явный смысл только покрывало, и который должен быть найден теми, кто способен за него проникнуть. В другом месте поэт идет еще дальше, заявляя, что письменность, а не только священные писания могут быть поняты и должны истолковываться принципиально в четырех смыслах. Очевидно, впрочем, что эти различные значения ни в коем случае не должны разрушать друг друга или друг другу противопоставляться, напротив, они должны дополнять друг друга и согласовываться, как части одного целого, как составные элементы единого синтеза».

Обычно первый уровень — уровень описания — изучают исследователи. Остальные можно разъединить только условно, так как перед нами неделимая литературная ткань произведения, а уровни указывают на моменты идеи повести.

Старая графиня, срисованная с Голицыной и Загряжской, как карточная дама, поворачивает нам грани замысла скрытого, не поверхностного. Хорошо известно, что Пушкин необычайно тщательно подбирал эпиграфы к главам — в частности, ко II, где приводятся слова М. А. Нарышкиной (жены именно «пасквильного» рогоносца) Д. Давыдову. И это тоже не случайно. Н. К. Загряжская была дочерью гетмана Разумовского и… Е. И. Нарышкиной. И если одна сторона «Пиковой Дамы» — Голицына — символизирует «идею царской крови», то другая — Загряжская-Нарышкина — ее пересечение. Основатель империи, Петр Великий, был по матери Нарышкиным (никакой эзотеризм использования фамилии Романовых не допускал).

Пушкин часто бывал у Загряжской и записывал ее воспоминания и истории XVIII века. И он не мог не знать таинственного предания (которое уже к написанию «Дамы» почти сбылось) ветви Нарышкиных. Брат «эпиграфной Нарышкиной» Ив. Ал. Нарышкин хранил бороду московского юродивого Тимофея Архиповича, доставшуюся от своей прабабки (т. е. с петровских времен). Борода имела значение талисманов рода: пока она будет храниться в семье, род не пересечется и останется верным православию. Борода хранилась на шелковой подушке с крестом в особом ящике. Но уже при Ив. Ал. при переезде в новый дом ее съели белые мыши, которых он же и положил в ящик.

Предсказание сбылось — двое сыновей умерли бездетными, а у третьего, Григория, не было мужского потомства. Его дочери вышли замуж за католиков, а третья — и вообще стала католической монахиней. Линия Петра, кровь Петра, Нарышкина пересеклась. И известно, где.

Дед Пушкина и отец Ив. Ал. Нарышкина остались верны Петру III, последнему носителю крови Петра. Отец Ив. А. Нарышкина, камергер при Петре III, даже находился в числе лиц, сопровождавших Петра III в его неудачном бегстве из Ораниенбаума в Кронштадт. Как и у Пушкиных, карьера их закатывается.

Но и перерыв «царской крови» неслучаен. «Пиковая Дама» означает тайную недоброжелательность. Почти все имена и фамилии несут в повести смысловую нагрузку. «Вы слышали о графе Сен-Жермене, о котором рассказывают так много чудесного». И здесь мы вступаем в область не только не случайных цифр, но и неслучайных имен. В цифровом значении повесть концентрируется на трех цифрах — двух явных и одной скрытой, которая как бы замыкает две остальных.

Возраст старухи указан точно — 87 лет. Германн хочет выиграть в «фараон». Что из этого? Он хочет узнать «верные карты», чтобы сыграть максимально. Это «игра на руте» в «фараоне». Сама игра крайне проста. Банкомет объявляет ставку, понтер вынимает карту и кладет на стол (банкомет не знает, какую, при крупных суммах новая колода). Банкомет раскладывает оставшуюся колоду налево и направо. Если та карта, которую вытащил понтер, легла справа от банкомета, выиграл он, если слева — понтер. Увеличение ставки в два раза называется «пароли», в 4 раза — «пароли-пе». «Руте» заключается в том, что после розыгрыша первой ставки она тут же удваивается, затем после второго раза учетверяется и после третьего — увосьмиряется. Подобная очень азартная система дает возможность первоначальную ставку увеличить в восемь раз. Во времена Пушкина этого не надо было объяснять.

Старуха 87-ми лет должна дать Германну 8-кратное увеличение (именно в восемь раз, так как больше играть ему было запрещено). Этим Пушкин еще раз подчеркнул цифру 8, а не принцип «игры на руте». Восьмое небо, звездное небо — это небо Розенкрейцеров.


Рекомендуем почитать
Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Китай: версия 2.0. Разрушение легенды

Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.