Шура. Париж 1924 – 1926 - [48]

С другой стороны, упорство Ирины напоминало Феликсу об упорстве его собственной матери, Зинаиды Николаевны, которая тоже сама выбрала себе супруга и была очень настойчива в своих устремлениях.

Ни их окружение, ни сам император Николай II не понимали взаимного интереса Феликса и Ирины, однако в один прекрасный момент все сдались и благословили их союз.

Венчание состоялось в феврале 1914 года в церкви Аничкова дворца. Никто не знал, что вскоре, 28 июля 1914 года, грянет Первая мировая война, и на протяжении полугода весь Петербург обсуждал пышную свадьбу, которые сыграли Юсуповы.

Когда 21 марта 1915 года у четы Юсуповых родилась дочь, которую в честь матери назвали Ириной, потери России уже составляли сотни тысяч человек. Феликс решил выделить часть семейных средств нуждающимся, и в доме на Литейном расположился первый госпиталь для тяжелораненых.

В 1915–1916 годах Феликс Юсупов прошел годичные офицерские курсы в Пажеском корпусе. Неизвестно, как далеко планировал продвинуться по службе искатель приключений Юсупов – судьба готовила ему совершенно иную участь, роль человека, навеки изменившего судьбу России. Убийство Распутина, для одних бывшего дьяволом, для других – мессией, стало поворотным моментом в жизни молодого князя.

С тех пор прошло много лет, и теперь знатные дамы толпились у ворот дома, в котором располагался модельный дом IRFE, чтобы из первых уст услышать о том самом убийстве.

Глава семнадцатая. Ребенок, рожденный в несчастье

Мюрвет была уже на четвертом месяце беременности. Ее грудь заметно увеличилась, а талия потеряла тонкие очертания. Женщина еще не набрала вес, но догадывалась, что до этого осталось недолго – где-то месяц. Ей обязательно нужно было поговорить с мужем, который ничего не знал. Но она не решалась на разговор.

Сеит порой уходил из дома и не появлялся там по несколько дней, а вернувшись, не выпускал из рук выпивку. Он был задумчив, спокоен, пил часами, ложился в постель и курил. В такие моменты Мюрвет готовила как можно более богатый ужин и старалась не оставлять мужа одного. Но женщина не понимала ни чего хочет Сеит, ни что сделало бы его счастливым – он был мрачен и скрытен, а затем прощался с ней и уходил из дома. Мюрвет чувствовала, что ей дорого обойдется отказ поехать в Америку. Каким же сказочным и незабываемым было прошлое лето! Она скучала по нему, и только она несла ответственность за это застойное и тягучее, как болото, положение.

Однажды утром Мюрвет проснулась в ужасе – она осознала, что больше не сможет скрывать свою беременность от мужа. Тошнота не прекращалась. Голова кружилась с самого начала. Вскоре живот станет совсем округлым. Женщина вспомнила свою первую беременность – тогда она днями лежала в постели, не в силах подняться, – и решила открыться Сеиту, пока не стало слишком поздно.

В тот день Сеит лег под утро и еще не проснулся. Мюрвет приготовила завтрак и накормила Леман. С одной стороны, женщина хотела поговорить с мужем как можно скорее, с другой – мечтала о том, чтобы он проспал как можно дольше. Она не знала, как объяснить ему, почему вот уже четыре месяца скрывает от него беременность. Ах, если бы кто-нибудь поговорил с ним вместо нее! Услышав шаги Сеита, Мюрвет затаила дыхание. В последнее время они говорили настолько редко, что женщина понятия не имела, как затронуть настолько деликатную тему.

Сеит зашел в гостиную, обнял и поцеловал дочь. Мюрвет с завистью наблюдала за ними – сразу было видно, что равнодушен и бесчувственен муж только к ней. Ведь когда он шутил и разговаривал с дочерью, в его голосе вновь звенела радость, а глаза начинали задорно блестеть. Поиграв с Леман, Сеит посадил ее на тахту и дал в руки пару тряпичных кукол.

– Доброе утро! – Он посмотрел на жену.

Не дожидаясь ответа, Сеит пошел в ванную – по утрам он умывался холодной водой. Он думал о том, что настало время пойти на мировую с Мюрвет. Все уже случилось. Они остались в Турции, и теперь ничего не изменится. Наверное, стоит обсудить это с женой. Одеваясь, Сеит пытался понять, как им теперь наладить привычную жизнь.

Мюрвет забеспокоилась, что муж снова уйдет из дома, а поэтому встала в дверях в спальню. Сеит тем временем подбирал галстук. Он догадывался о том, что жена хочет ему что-то сказать, и не собирался мучить ее еще дольше.

– Да? – повернувшись к Мюрвет, спросил он. – Ты хочешь мне что-то сказать?

Женщина на мгновение запаниковала. Интересно, почувствовал ли муж ее волнение? Может быть, он уже обо всем догадался и просто выжидал нужный момент? Мюрвет замялась. Назад пути не было. Она смогла вымолвить только одно слово…

– Да…

– Это надолго? Можешь сказать, пока я одеваюсь? Или присядем?

Мюрвет не могла понять, всерьез или нет спрашивает ее муж. Ей просто хотелось признаться и сбросить с плеч этот груз. Глубоко вдохнув, Мюрвет открыла рот.

– Я жду ребенка, Сеит! – выпалила она.

Сеит не изменился в лице – Мюрвет видела его отражение в зеркале. Казалось, будто он еще не понял, что произошло. Мужчина завязал галстук и поправил воротник. Затем, не поворачиваясь, потер ладонью лоб. В какой-то момент их с Мюрвет взгляды встретились в зеркале. Хотя она понимала, что весть супруга не обрадует, но понятия не имела, как тот отреагирует.