Шумим, братцы, шумим... - [12]
Крымов оделся и вышел из номера. Он молил судьбу, чтобы дежурной по этажу не оказалось на месте, но она была на посту. Пластмассовые сиреневые звезды, прицепленные к мочкам ушей, подведенные глаза, грубо наложенный румянец не могли сделать эту злую, пожилую женщину молодой и привлекательной. А ей этого, вероятно, хотелось. Иначе зачем бы она приложила столько дьявольских косметических усилий? Зрачки ее, как два снайперских черных дула, уставились в упор на Крымова. И когда он приблизился к ней на два шага, выстрел грянул:
— Что же вы гостей своих покинули?
Конечно, она все поняла. Ситуация была достаточно стандартной, чтоб не сказать, пошлой.
— А я на минутку. За тортом.
— Ну, раз за тортом, значит, действительно на минутку. Торты свежие, только что завезли внизу в "Кулинарию". Рядом со входом в гостиницу.
— Да? — глуповато осведомился Крымов.
— Да, — с издевкой подтвердила дежурная. — И народу почти никого. Вот как вам повезло.
— Это хорошо, спасибо, — сникшим голосом сказал Крымов и пошел к лифту.
Тортов и вправду было множество — блестяще-коричневых шоколадных, и раскудрявленных кофейных, и пышных, белых, с застывшей сахарной пеной, похожих на подвенечное платье.
Крымов купил торт за три сорок и вышел на промозглую улицу чужого города. Перспектива бродить с тортом два часа по улице не радовала. Вечер был хмурый, дул ветер, мелкие дождевые капли покалывали щеки Крымова. Куда-то надо было деваться.
"И какая наглая невозмутимость, — с горечью думал он. — Для них это не падение, а норма жизни. С косой она что делает, интересно? Расплетает и распускает по подушке по просьбе клиента? А этот колобок похотливый тоже хорош, пошляк…" Его передернуло при мысли, что послали его, как порядочного человека, а он с ходу вмазался по самые ноздри…
Он спросил у встречного прохожего, где ближайшее кино.
В помпезном сооружении со ступенями и колоннами шла "Агония" — двухсерийный фильм о Гришке Распутине. Крымов обрадовался, но фильм начался пять минут назад и билетов в кассе не осталось.
Крымов стал упрашивать контролершу, однако неказистая старушка была непреклонна. И тут его осенило.
— Вот вам торт, возьмите, пожалуйста. Попейте чайку, пока идет фильм. — Он поставил торт на прикрытое подушечкой сиденье стула у двери.
Крепость пала.
— Марья Васильевна! — крикнула контролерша через фойе своей коллеге и ровеснице, охранявшей вход в зал. — Посади гражданина, а потом мы с тобой чайку с тортом попьем.
Когда фильм кончился и Крымов двинулся с толпой к выходу, он вспомнил, что торт или хотя бы пустая коробка необходимы ему как некое вещественное доказательство для предъявления дежурной по этажу. Поэтому, выйдя со всеми через боковую дверь во двор, он обогнул здание, поднялся с новыми зрителями по ступеням к центральному входу и поинтересовался у контролерши, хорош ли был торт.
— Спасибо, спасибо, — тепло, как племяннику, заулыбалась старушка.
— Если коробочку не выкинули, я хотел бы ее захватить.
— Коробку из-под торта? Да она же сладкая. Вы в нее ничего не положите.
— Не важно. Долго объяснять. Если не выкинули, отдайте.
Контролерша нахмурилась и крикнула в глубь фойе:
— Марья Васильевна, верни гражданину остатки сладки.
Появилась ее напарница с коробкой, в которой еще оставалось полторта.
— А веревочка не сохранилась? — поинтересовался Крымов.
— Некогда нам ваши веревочки искать, гражданин. — Теперь голос билетерши был сух и зол. — Отойдите в сторону, мешаете билеты проверять.
"За жмота приняла", — горестно подумал Крымов, взял коробку и пошел в гостиницу.
Нести полупустую, перевешивающую на один бок да еще незавязанную коробку было непросто, требовались обе руки. Тем не менее он приспособился и, шагая, стал думать о фильме, о том, от кого и от чего порою зависят судьбы отечества. Припомнилась страшная, косматая морда Гришки Распутина, и вдруг прояснилось некое внутреннее тождество между Гришкой и Жмакиным. В чем же? Да очень просто, ответил себе Крымов. Оба прохиндеи, бабники, люди нечистые и нечестные, несущие порчу государственному делу, в которое влезли. При всем миллионе различий, масштабов, ролей, все равно — родственнички, из одного теста…
Дежурная по этажу не упустила случая попить крымовской кровушки. С издевательской вежливостью, сверля Крымова глазами, сообщила:
— А ваши друзья ушли, не дождавшись торта. Вот жалость-то.
— Ну, что же, — спокойно сказал Крымов. — Значит, нам с вами больше достанется.
Он снял крышку.
— Где же это вы успели половину отъесть? — злорадно засмеялась дежурная.
— Тетю встретил. Родную. Сто лет не виделись. Я знал, что она здесь живет, но собрался только в субботу ей нанести визит. И вдруг, представляете, гляжу — идет. Ну, и, естественно, пожалте в гости.
Крымов плохо продумал легенду. Противник немедленно нанес удар по слабому пункту.
— Посидели с тетей, попили чайку, а недоедки с собой унесли? Хорош племянничек. Добрая душа. Не зря тетя ждала всю жизнь.
Он поспешил залатать слабое вранье прочной ложью и отчеканил:
— У тети диабет, она сама попросила меня забрать торт — от соблазна подальше. Вам понятно?
— Да, понятно, что придется доложить администратору. А он сообщит по месту работы о вашем поведении.
