Штрафники вызывают огонь на себя. Разведка боем - [2]
Теперь на отдельных участках фронта, бок о бок с солдатами Советской армии, против фашистов воевали их недавние враги – мадьяры и румыны, только-только перешедшие на нашу сторону. Особенно много бойцы особой армейской штрафной роты встретили их накануне битвы под Дебреценом, в местечке Карцаг.
Отношение к ним у красноармейцев было противоречивое. Талатёнков все бубнил: «Иуды, они и есть иуды…» – и все собирался идти бить новоиспеченным союзникам морды. Хотя и без него, железнодорожная станция, где происходила выгрузка всех этих союзнических полков, превратилась в настоящую арену мадьярско-румынских побоищ. Выяснилось, что эти две нации на дух друг друга не переносят.
По малейшему поводу и без повода в разных уголках города, где временно дислоцировались румынские и венгерские части, разгорались потасовки между солдатами переметнувшихся фашистских сателлитов. Причем побоища разворачивались нешуточные, заканчивавшиеся рукопашной с поножовщиной и стрельбой.
III
К русским и румыны, и мадьяры относились с опаской, с заискивающей осторожностью. Наши в ответ платили показным великодушием победителей, к которому было здорово примешено еле скрытое презрение. Впрочем, как это водится на войне, повседневный быт сглаживал все идейные противоречия. Вследствие стремительного многосоткилометрового броска по венгерской равнине передовые части N-ской армии оставили далеко позади свои еле перевалившие через горы обозы. Коммуникации безнадежно растянулись по всему Пушту. Снабжение приходилось организовывать своими силами. И здесь на помощь, причем добровольно, приходили перешедшие на нашу сторону войска венгров.
Сразу по прибытии штрафников на окраину Карцага к ним заявились венгры. Оказалось, что поблизости, под самым боком штрафной роты Шибановского, располагался мадьярский стрелковый полк. Те проявляли чудеса радушия. Предложили пользоваться их, мадьярской, полевой кухней. Не только предоставили кухню вместе с крупой и мясом, но даже пытались угощать «штрафников» сливовицей – душистым самогоном из сливы и своим национальным блюдом, который они именовали «богрыч». Венгры, собственно, полевыми кухнями почти и не пользовались. Варили на кострах, в огромных казанах, свой богрыч – что-то вроде бульона с большими кусками мяса, который кипел по несколько часов кряду.
Не прошло и часа с того момента, как венгры впервые пожаловали в роту, а они уже собственноручно притащили в аникинский взвод котел со своим варевом. Принесли его вместе с бутылью сливовицы, двое. Одного звали Шандор. Этот дипломат уже приходил в первый раз. Он все время лыбился и пытался говорить на русском.
IV
Андрея не отпускало странное ощущение сумбура и путаницы. Вот он по-человечески пытается общаться с этими чернявыми, добродушными парнями. Язык у них – полная абракадабра. Но они умудряются понимать друг друга. Шандор, коверкая слова, объясняет, что выучил русский язык на Восточном фронте. Он год воевал против русских, на Украине, на Днестре, потом, в Марамуреше, он со своим генералом перешел на сторону русских.
Черт возьми, мадьяр говорит это таким спокойным голосом, что у Андрея начинают чесаться руки. Этот солдат воевал сначала за фашистов, теперь за русских, он спокоен и жрет свой чертов богрыч и угощает Аникина сливовицей. Сливовица пахнет цветущим садом и обжигает пищевод, и Андрей чувствует, что умом он заставляет себя понять эту ситуацию, но сердцем принять ее не может.
А Шандор на ломаном русском языке говорит о том, что он не хотел воевать за фашистов, и что его заставили. Он с радостью перешел на сторону русских. Он так говорит, коверкая русские слова. А еще добавляет, что зря русские поверили румынам и приняли их в союзники. Он говорит, что никогда не надо доверять румынам.
Шандор уверяет, что вся венгерская армия перешла бы на сторону русских, если бы на нашей стороне сейчас не воевали румыны. Он с жаром говорит о том, что сейчас дивизии проклятых румын вместе с русскими наступают на Венгрию, и многие венгерские солдаты из-за этого остаются на стороне фашистов. Они будут защищать свою Венгрию от румын. Чертов патриот нашелся…
И тут Аникин не выдерживает. Он очень далеко, по-русски, посылает лично Шандора, и всю его армию, и румынские дивизии. По лицу венгра видно, что русский язык Аникина он прекрасно понял. Какая-то внутренняя борьба отражается на смуглом лице союзника. Андрей понимает, что он не будет ссориться. Он виновато улыбается, но Аникину плевать. Шандор как ни в чем не бывало пытается завести с ним разговор, но Аникин сыт по горло. Он разворачивается и уходит, не сказав больше ни слова и думая только об одном: «Прав, трижды прав Талатёнков – этим иудам только морды бить…».
На место командира тут же устраивается временный боец Гриб, молоденький парнишка из вновь прибывших. Этому не до тяжелых раздумий. Все его мысли – только о еде. Еще не изжил в себе привычки тыловой голодухи. На фронт отправлен из следственного изолятора, куда, по его словам, угодил за полбуханки хлеба, украденной на рынке. Кивая головой мадьяру, Гриб начинает орудовать ложкой с такой частотой, что становится ясно – мадьярскому вареву остается жизни не больше минуты.
Холодная весна 1944 года. Очистив от оккупантов юг Украины, советские войска вышли к Днестру. На правом берегу реки их ожидает мощная, глубоко эшелонированная оборона противника. Сюда спешно переброшены и смертники из 500-го «испытательного» (штрафного) батальона Вермахта, которым предстоит принять на себя главный удар Красной Армии. Как обычно, первыми в атаку пойдут советские штрафники — форсировав реку под ураганным огнем, они должны любой ценой захватить плацдарм для дальнейшего наступления. За каждую пядь вражеского берега придется заплатить сотнями жизней.
Новый роман от автора бестселлера «Искупить кровью!». Пронзительная история советских и немецких штрафников, чьи судьбы сплавлены воедино в горниле войны.Осень 1942 года. Немецкие войска рвутся на юго-восток, к Сталинграду, Волге и кавказской нефти — именно здесь будет решаться исход Великой Отечественной и судьба России. На острие главного удара Вермахта разведку боем ведут немецкие штрафники из так называемых «пятисотых» «испытательных» батальонов. Именно на них ссылался в своем приказе Сталин, вводя штрафные части в Красной Армии.
Агония III Рейха была долгой и кровавой – даже когда Красная Армия ворвалась в Берлин, даже после потери бо́льшей части города и самоубийства фюрера гитлеровцы не сложили оружия, продолжая оказывать отчаянное сопротивление в «9-м секторе обороны», который не зря окрестили «логовом зверя», – именно здесь расположены здания гестапо и министерства внутренних дел, Рейхсканцелярия и Рейхстаг. «Сердце Рейха» защищает отборный 5-тысячный гарнизон, все окна и двери заложены кирпичом, вокруг широкий ров, заполненный водой, за ним несколько линий окопов, зарытые по самую башню танки и батареи крупнокалиберных орудий, поставленных на прямую наводку.
ТРИ бестселлера одним томом! Лучшие военные боевики о Курской битве. Уникальная возможность увидеть решающее сражение Великой Отечественной с обеих сторон фронта — глазами немецких эсэсовцев и советских штрафников.Офицерский штрафбат стоит насмерть на Огненной дуге! 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» истекает кровью под Прохоровкой! Т-34 против «Пантер» и «Тигров», скорость и маневренность против мощной брони и цейссовской оптики! Русская стойкость и отчаянная храбрость против германской доблести! Сталинские «смертники» против личной гвардии Гитлера!
Лето 1944 года. Красная Армия наносит шестой из легендарных «десяти сталинских ударов», вошедший в историю как Львовско-Сандомирская операция. Первыми на прорыв идут штрафные роты. Сокрушив вражескую оборону, советские войска выходят к Висле. Немцы отвечают контрударом на Сандомирском плацдарме, бросив в бой новейшие тяжелые танки «Королевский Тигр» и штрафников из 500-го «испытательного» батальона Вермахта. Наши части получают приказ «стоять насмерть». Здесь советским и немецким штрафникам вновь предстоит сойтись в смертельной схватке.
Любой штрафник знает, что в обороне шансов выжить у него не больше, чем в наступлении, ведь штрафбаты стоят насмерть в каждом бою – до последней капли крови, ни шагу назад, по суворовскому завету: «Умри, а держись!» Он штрафник-«переменник» из «окруженцев» – боец «переменного состава» отдельного штрафного батальона, осужденный по сталинскому приказу № 270 как «трусливый элемент» и «дезертир», хотя в плен попал раненным, без сознания, и бежал при первой возможности, с боем прорвавшись из «котла», – но офицеров-«окруженцев» отдавали под трибунал в десять раз чаще, чем рядовых, и бывший лейтенант-танкист получил по полной: три месяца штрафбата.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.
Полк комиссара Фимки Бабицкого, укрепившийся в Дубках, занимает очень важную стратегическую позицию. Понимая это, белые стягивают к Дубкам крупные силы, в том числе броневики и артиллерию. В этот момент полк остается без артиллерии и Бабицкий придумывает отчаянный план, дающий шансы на победу...
Это невыдуманные истории. То, о чём здесь рассказано, происходило в годы Великой Отечественной войны в глубоком тылу, в маленькой лесной деревушке. Теперешние бабушки и дедушки были тогда ещё детьми. Героиня повести — девочка Таня, чьи первые жизненные впечатления оказались связаны с войной.
Воспоминания заместителя командира полка по политической части посвящены ратным подвигам однополчан, тяжелым боям в Карпатах. Книга позволяет читателям представить, как в ротах, батареях, батальонах 327-го горнострелкового полка 128-й горнострелковой дивизии в сложных боевых условиях велась партийно-политическая работа. Полк участвовал в боях за освобождение Польши и Чехословакии. Книга проникнута духом верности советских воинов своему интернациональному долгу. Рассчитана на массового читателя.
«Он был славным, добрым человеком, этот доктор Аладар Фюрст. И он первым пал в этой большой войне от рук врага, всемирного врага. Никто не знает об этом первом бойце, павшем смертью храбрых, и он не получит медали за отвагу. А это ведь нечто большее, чем просто гибель на войне…».
Эта книга рассказывает о событиях 1942–1945 годов, происходивших на северо-востоке нашей страны. Там, между Сибирью и Аляской работала воздушная трасса, соединяющая два материка, две союзнические державы Советский Союз и Соединённые Штаты Америки. По ней в соответствии с договором о Ленд-Лизе перегонялись американские самолёты для Восточного фронта. На самолётах, от сильных морозов, доходивших до 60–65 градусов по Цельсию, трескались резиновые шланги, жидкость в гидравлических системах превращалась в желе, пломбируя трубопроводы.