Штрафники штурмуют Берлин. «Погребальный костер III Рейха» - [63]

Даммер успел поднять голову вверх и истошно крикнуть «Назад!» тем из своего отделения, кто находился у стены. И опытные фузилеры, и ребятишки из гитлерюгенда с фаустпатронами наперевес испуганно отпрянули назад. Пылающий деревянный фронтон с грохотом рухнул как раз на то место, где они находились секунду назад, подняв целые снопы искр.

Командир отделения эту картину увидел уже с другой стороны улицы, тут же спешно заскочив в распахнутую дверь в подъезд дома, который его отделению предстояло превратить в неприступный «фестунг»[19].

IX

В целом, как позже рассудил Хаген, лейтенант принял единственно правильное решение: не распылять и без того маломощные силы взвода по всей улице, а сосредоточиться в трех ключевых узлах обороны, спроецировав контроль над кварталом в подобие равнобедренного треугольника, вершины которого – два угловых дома на правой стороне улицы и здание в самой середине противоположной стороны.

Расстояние между вершинами этой умозрительной оборонительной геометрической фигуры лейтенант Пиллер тоже определил грамотно – около ста пятидесяти метров. Оптимальная дистанция для фаустпатронов, которыми в избытке были оснащены все три отделения. Их перекрестный огонь должен был дать в проекции оптимальный результат при поражении всех целей, которые предпримут попытки пройти через эту улицу.

Когда взводный сообщил о необходимости разделиться, Хаген тут же вызвался помочь донести его группе ящик с фаустпатронами. Лейтенант не спорил, видимо, не желая тратить драгоценное время, только коротко крикнул «хорошо».

Хаген тут же сменил одного из мальчишек у рукояти ящика, другой рукой взяв винтовку за ствол, для удобства при перебежке.

X

Пиллер, обернувшись и выкрикнув имя Вайдена, пожелал ему удачи и тут же, не дожидаясь ответа, повел свою группу с торчащими из-за спин фаустпатронами вдоль стен домов. Ему предстояло воплотить опасную затею – пробраться в угловое трехэтажное здание на самой набережной.

Этот дом, с массивными каменными стенами, уже был полуразрушен, но, по оценке лейтенанта, еще мог стать надежным убежищем для тех, кто предпримет попытку осуществить оборону квартала, главным образом, вследствие своих толстенных стен и стратегического расположения.

Чем ближе к набережной подбиралась группа Пиллера, тем оглушительнее и отчетливее становился шум несмолкавшей стрельбы. Где-то совсем рядом, на берегу, у самого пересечения улицы с проезжей частью набережной, стучал пулемет, выпуская в сторону противоположного берега очередь за очередью. Автоматная трескотня и винтовочные выстрелы не утихали. Беспорядочный рой пуль градом осыпал стены домов с обеих сторон улицы и брусчатку мостовой.

Здание на левой стороне, вернее каменный, черный от копоти остов, дымилось. У его угла стояло сожженное орудие, такое же черное, как и стены дома. Возле стены и у искореженного щита орудия, в неглубокой, но широкой воронке, захватывавшей почти пол проезжей части, лежали обугленные трупы, по-видимому, артиллерийского расчета.

К тому моменту, когда лейтенант и остальные фольксштурмовцы достигли углового дома, пулемет не затих ни на секунду. Из-за обгорелого здания раздался звук орудийного выстрела, и тут же прогремел взрыв где-то совсем рядом с людьми Пиллера, на этом берегу. Как будто стреляли прямой наводкой.

XI

Оконный проем был достаточно высоко. Напарник Хагена, парнишка лет шестнадцати, с густо обсыпанным веснушками лицом и огненно-рыжими бровями и веками, двумя руками вытащил осколки стекла из низа оконной рамы, потом положил на подоконник обе бывшие с ним трубы фаустпатронов.

После этих приготовлений, которые Хаген не торопил, ему пришлось подсадить парнишку наверх. Тот ловко вскарабкался и тут же повернулся, чтобы принять ящик с запасными «фаустами». Втащив в одиночку тяжеленный ящик, он приветливо махнул рукой и выкрикнул: «Спасибо!»

– Что значит спасибо? – переспросил Хаген. – Теперь ты помоги мне залезть…

– Но тебе надо вернуться… – как заученный урок, отвечал гитлерюгенд. – Ты вызвался только помочь донести…

– Не спорить со старшим по званию… – суровым солдатским тоном перебил подростка Хаген.

Не дожидаясь помощи, он ухватился руками за массивную деревянную раму и, подтянувшись на руках, выбросил правую руку вперед, поймав край подоконника. Мальчуган, не мешкая, уже помогал Хагену вовсю, втаскивая его за сукно шинели внутрь здания.

XII

Сгруппировавшись и мягко приземлившись с подоконника на кучу щебня, Хаген тут же вскочил на ноги.

– Хватай… – коротко сказал он, кивнув головой в сторону лежащего поперек подоконника ящика.

Парнишка соображал быстро и делать все старался так же. Огибая рухнувшие куски потолка, застрявшие в проломленных стенах кровельные балки, они побежали по зияющим в серое небо, пропахшим дымом и гарью комнатам. Впереди мелькала фигура лейтенанта. Он шагал быстрым шагом, левой рукой выкрикивая имена и указывая боевую позицию каждого.

Фольксштурмовцы должны были по периметру занять внешний, левый угол здания, одной своей стороной выходивший на набережную, а другой – от набережной внутрь улицы.

Хаген и парнишка втащили ящик в комнатушку, превращенную несколькими прямыми попаданиями снарядов в груду руин.